Сибирские огни, 1937, № 2

но его сердце. Он обнял ее и робко, неясно лоцеловал. — Ведь люблю!.. Люблю же, потому и гревожусь... Он играл ее волосами, целовал руки, лицо. Катя не сопротивлялась. -Но когда Линь, наконец. отдалился — она раздумчиво взглянула на него и проговорила: — О чем я тебя давно хочу спросить, Федя? — Опрашивай, Катя. Разве таюсь от тебя? — Так вот, не таись и скажи: если бы ла мое* месте в самолете Смотрина твой лучший, любимый друг летал — беспоко­ ился бы ты о нем так же, как обо мне пли нет? —<Не знаю... пожалуй, нет, — просто- тушно признался Линь, —• так не беспо- (,-оился бы... — А почему? — в голосе Катя зазве­ нело легкое лукавство. — Да, таи... не беспокоился бы и — гвсе... — Толы» потому, что — мужчина, а «му, что там ни говори, — веры больше? Линь смущенно улыбнулся, не совсем ладно чувствуя себя под испытующим («глядом Кати. Та тоже рассмеялась. — Ох, и спорить мы на этом самом месте будем, Федя! Я ведь гордая... Лучше от меня теперь же откажись. Линь схватил ее за руки. — Катя! — Ну, я верю, что любишь, верю... Да ты-то вот, вижу, веришь в меня мало. Смотрин барышней зовет, а ты — забота­ ми измучил... Словно я ребенок! А мне, знаешь, чего надо? — она вдруг села к нему на колени и ее жаркое дыхание обо- ;кгло ему щеку. — Чтобы ты гордился мной... Помогал, но и гордился... Чтобы на самое тяжелое дело меня смел послать— и верил... Будет .та так, Линь? Неужели не будет?! Линь прятал от нее глаза. — Однажды... так же вот... — глухо и трудно заговорил он, — я потерял неве­ сту. Еще в те годы, на войне... Такая же бойкая была — огонь! 'Выпросилась раз­ ведчицей. Штаб пустил... Пошла да угоди- . ла в самое ихнее_гнездо... После в яме с расстрелянными нашел. Только и узнал, что... по косам... Всю располосовали, га- . щ , — косы уцелели... Он тяжело вздохнул и сделал попытку обнять Катю. Та стремительно вскочила на ноги. — Пойдем, Федя! — Куда? — Пойдем и все расскажем Гарбуту... •—1 Гарбуту? — он тоже вскочил и смотрел на нее с тревожным удивлением. — Да, да, именно Гарбуту! Пусть все станет ясно. И уж коли он что скажет, — так то и будет... — Да он меня из кабинета выста­ вит! — вскричал Линь, пятясь. — Что я скажу ему? — Нечего сказать? —■ Пока — нечего... — Чего же ты голову мне и себе моро­ чишь? Вот уж верно, что любовь шутки шутит. Эх, ты!.. Она рассмеялась так заразительно, что и Линь, глядя на нее, заулыбался. VIII На другой день на старте произошел случай, который еще 'более усилил опасли­ вые ожидания Линя и, действительно, го­ ворил о лукавых умыслах и озорстве Саш­ ки. На этот раз в воздух должны были уйти два звена, одно за другим. Первые самолеты поднялись при полном безветрии. Поднялся Питерс — лучший летчик от­ ряда со своим летнабом Orарчуком, под­ нялся Леонов и следом за ним — младший летчнк Тополев. С земли внимательно следили за всеми движениями и эволюциями самолетов. Вскоре можно было отправлять следующую группу. Дежурный по полетам командир Балуев колебался: оставить ли направление взлета прежним или менять. На земле царил штиль, но что делалось там, в голубом небе? Метеорологическая станция не давала точного ответа. Движе­ ние единственного облачка, видневшегося полчаса назад на западе, говорило, что есть ветер, но какой он силы, куда идет? Облачко будто растаяло в воздухе и ничего по-настоящему не определило. Однако, воз­ душные токи вверху могли увлечь и ниж­ ние слои воздуха, а при ветре — надо взлетать ему навстречу'. Долгим, оценивающим взглядом дежур­