Сибирские огни, 1937, № 2

в. плонский ШОТА РУСТАВЕЛИ Мы почти ничего не знаем о личности создателя великой грузинской эпической поэмы. Биография его легендарна. Предания о его жизни и кончине баснословны. С общераспространенного в наших и зарубежных изданиях портрета глядит на нас большими, темными, чуть раско­ сыми глазами человек в старинном на­ циональном костюме, с книгой и пером в руках. У него — тонкое, удлиненное лицо 'поэта и мыслителя. Действительно ли это Руставели —• мы не знаем. Единственный достоверный документ о жизни и творчестве Руставели, дош ед ­ ший дв нас, это его монументальная п о ­ эма «Витязь в тигровой шкуре». Эта по­ эма — гордость и слава старой грузин­ ской литературы — стоит в ряду луч­ ших шедевров изящной словесности феодальных времен. Руставели жил в конце XII и начале XIII века. Это была эпоха, богатая со ­ бытиями, способствовавшими расцвету •грузинской культуры. В XII столетии страна освободилась от иноземного вла­ дычества. Начался период оживленного международного общения — торгового и политического. Грузия раскинулась на территории о т Северного Кавказа до Эрзерума, от Черноморья до Каспия. ■Она была стыком и рубежом двух ми­ ро® — мусульманского Востока и хри­ стианского Запада. Влияния обеих куль­ тур сталкивались в Грузии, попадая на благодарную почву. Грузинская культу­ ра того времени была продолжением уже клонившегося к закату арабо-иранского «золотого века». Она же, опереждя свой век, предвосхищала западно-европейское Возрождение. В те годы Грузия славилась целой плеядой блестящих мастеров искусств— художников, зодчих и писателей. Гру­ зинские ученые были известны и на Во­ стоке, и на Западе. Скромно и сдержанно отметил Руста­ вели в последней строфе поэмы свое вступление в круг знаменитых стихо- творцев-савременников и предшествен­ ников. «Амирана пел Хонели, про Абдул- Мессию пели Строфы звучные Шавтели, — он в искусстве преуспел, Дилларчето пел Тмогвели, я же, н е- к и й Р у с т а в е л и . О великом Тариэле, проливая слезы, пел». Этим самым Руставели указывает и на народный характер своей поэмы. И Ами­ ран, и герои Шавтели выросли из н а ­ родных легенд и сказаний. «Великий Тариэль» — «витязь в тиг­ ровой шкуре» — тоже один из персона­ жей фольклорного, изустного эпоса. О нем в народе еще задолго до напи­ сания «Витязя в тигровой шкуре» скла­ дывали песни и сказания. Шота Руставели был разносторонним, широко образованным человеком. Из скудных сведений о нам и, особенно, из его поэмы мы 1 можем сделать заключе­ ние о его знаниях. Он был знаком с «Илиадой» и «Одиссеей», с философски­ ми учениями Платона и неоплатоников. Он изучал риторику, пиитику и богосло­ вие. Иранскую литературу он сам назы­ вает одним из источников своего твор­ чества. «...Сказку персов, их намеки влил в грузинские я строки...» Руставели стоял «в просвещении с ве­ ком наравне». Более того: он значитель­ но опережал свой век. Он был выразителем наиболее передо­ вых взглядов своей эпохи. Его поема проникнута всеми основными идеями Возрождения, предвосхищая их. Ей свойственен дух космополитизма, гума­ низма и свободомыслия. При чем важно отметить, что в сопоставлении даже С такими, гениальными произведениями, каж «Божественная комедия» Даяте, — по ­ эма Руставели выгодно отличается тем, что она чужда религиозного допматиз- ма — исламистского и христианского. Руставели далек от национальной узо­ сти, замкнутости. Его герои — витязь Тариэль и арабский военачальник Ав­ тандил — странствуют почти по всему тогдашнему культурному миру: от Ин­ дии до Средиземноморья, и нигде поэт не только не славословит, но даже не отмечает национальной, расовой или р е ­ лигиозной ненависти. Чужд Руставели и феодальному парти­ куляризму. Регрессивной раздробленно­ сти страны на карликовые княжества он противопоставлял идею государственно­