Сибирские огни, 1937, № 2

чему-то. Долго она так «вдела, потом тя­ жело вздохнула и говорит людям: — Ночью л слышала шум. В небе ле­ тает кто-то большой и страшный. Как бы он не прилетел сюда. Прилетит, худо нам будет. Давайте жить потише. Ночные иг­ ры, хохот, песни и пляски-надо кончать. Ночь дана нам для сна. Бабушку никто пе послушал. Люди пе захотели оставить ночные веселья. Опи еще громче стали петь, кричать. Хохота­ ли, плясали... Вдруг над тайгой зашумело и иа стой­ бище прилетел страшный Корэнду. Он сел на землю и начал живьем глотать людей. Бабушка спряталась под берестяную коро- бищу, да так под ней и пролежала. Корэп- ду сожрал всех людей, взмахнул крылья­ ми, поднялся высоко-высоко и улетел не­ известно иуда. Вылезла бабушка из-под коробицы и на стойбище никого не нашла. Поплакала она, погоревала, погоревала и начала жить одна. Живет, живет да поплачет. Скучно ей было жить без людей. Как-то подня­ лась она на свои старые ноги, вышла из чума и отправилась в лес. Шла, шла и видит, на земле лежит заячье сердце. Подняла его старушка, принесла в чум, села и начала его качать на руке. Кача­ ла, качала и вдруг слышит, квакнуло за­ ячье сердце: —• Квак!.. Бабушка обрадовалась и еще сильнее стала качать его. Измучилась, но так и не откачала умершего сердца. Бабушка отдохнула и снова отправилась в лес. Шла, шла... Видит, опять лежит на земле только пе заячье, а гусиное сердце. Подняла его бабушка, принесла в чум, се­ ла и начала качать. Качала, качала... И вдруг ожило гусиное сердце. Ожило и дважды квакнуло, как малое дитя. «Это будет жить», — подумала ста)руш- ка и принялась его снова качать... Уста­ ла, зато выкачала настоящего ребенка и назвала его Уняны. Это был хорошенький мальчик. Уняны подрос, стал ходить на охоту. Он добывал зверей и кормил бабушку. Уняны рос быстро. Когда он начал му- лсать, бабушка ему рассказала о том, что па земле было много веселых людей и что в одну ночь их яе стало. —• Они умерли? — спросил Уняны. — Нет, их с’ели, а я осталась и дол­ го жила одна. Потом нашла гусиное серд­ це и выпяпьчила тебя. —• Кто же их с’ел? — Не знаю, — ответила на это ста­ рушка и замолчала. Уняны рассердился. Он встал и пошел в лес искать людоедов. Нашел медведя, пой­ мал его и живого привел к бабушке в чум. —■Скажи мне, бабушка, пе он ли с’ел всех людей? — Нет, Уняны, пе он. Медведь в этом не виноват. Ты отведи его туда, где пой­ мал. Уняны отвел медведя в лес, отпустил и опять начал искать людоеда. Нашел рос­ сомаху, поймал и привел ее ж бабушке в чум. — Окажи мне, бабушка, не россомаха ли пожрала всех людей? Бабушка посмотрела на россомаху и говорит: — Нет, Уняпы, россомаха тоже не ви­ новата. Ты ее отпусти. Уняны послушался баюушки. Он отпу­ стил россомаху, но поймал волка и привел его в чум. Привел, а бабушка опять го­ ворит, что волк пи в чем не повинен и велела его отпустить. И волк бьи отпу­ щен. Но Уняны не унимался. Оа каждый день уходил в лес, ловил какого-нибудь зверя и приводил его в чум. Приведет, по­ кажет бабушке, спросит ее, не этот ли поел всех людей? Бабушка посмотрит, скажет «не виновен» и Уняны невиновно­ го отпускает. Так он перебрал всех крупных и мел­ ких зверей, какие только были в лесу, а людоеда так и не нашел. Уняны загрустил. Сидит и все думает о людоеде. Не вытерпела этого бабушка и рассказала Уняны, что тот, кто пожрал всех людей, был сам похож на огромного человека, 'что у него .крылья и он летает, как птица. Выслушал Уняны бабушку и перестал ходить в лес. Веял он молоток и начал ко­ вать железные крылья. Сидит весь день у огня и .кует, а вечером надевает на себя, крылья и пробует, ;хороши ли они. Уняны летает, а бабушка смотрит на него с зем­ ли, как высоко он может подняться, и го­ ворит ему: — Нет, Уняны, крылья твои малова­ ты. Корэнду летает выше тебя. Уняны ие огорчался. На завтра он сно­ ва брался за молоток и прибавлял крылья-