Сибирские огни, 1937, № 1

через дорогу; на возвратном пути, из Трп- горокого в Михайловское, еще раз заяц! Пушкин в досаде приезжает домой; ему докладывают, что слуга, назначенный с ним ехать, заболел вдруг белой горячкой. Распоряжение поручается другому. Нако­ нец, повозка заложена, трогаются от под’- еэда. Глядь, в воротах встречается свя­ щенник, который шел проститься с от’ез- жающим барином. Всех этих встреч не под силу суеверному Пушкину; он возвра­ щается от ворот домой и остается в де­ ревне. «А, вот каковы последствия моей по­ ездки»,—прибавлял Пушкин.— «Я рас­ считывал приехать в Петербург поздно вечером, чтобы не огласился слишком ско­ ро мой приезд, и следовательно попал бы к Рылееву прямо на совещание 13 декаб­ ря. Меня приняли бы с восторгом; вероят­ но, я попал бы с прочими на Сенатскую площадь и не сидел бы теперь с вами, мои мнлые!» Отношение Пушкина к декабристам по­ сле 14 декабря 1825 г. полно тревоги и заботы о них. Из Михайловского он по­ стоянно пишет о них. В январе 1826 г. он горестно пишет П. А. Плетневу: «Не­ известность о людях, с которыми находил­ ся в короткой связи, меня мучит». К другу А. А. Дельвигу 20 декабря 1826 г. обращается он с вопросом: «Но что Иван Пущин? Мне сказывали, что 20-го, т. е. сегодня, участь их должна решиться — сердце не па месте». А 14 августа 1826 г. он писал П. А. Вяземскому: «Повешенные повешены, но каторга 120 друзей, братьев, товарищей ужасна». Книги, получаемые поэтом через брата, обширная корреспонденция с передовыми людьми своей эпохи и творческая рабо­ та — вот спутники жизни Пушкина в ссылке за два года. Кончилась ссылка поэта. Пушкин, по­ бывав в Москве и вернувшись в Михай­ ловское, писал в ноябре 1826 г. П. А. Вя­ земскому: «Деревня мне пришлась как-то по серд­ цу. Есть какое-то поэтическое наслажде­ ние возвратиться вольным в покинутую тюрьму». Мы вышли к усадьбе, к деревянным во­ ротам. За ними прямо — дерновый круг с 26 молодыми липами. В средине круга враса и гордость Михайловского— роскош­ ный вяз, привезенный из Петровского в конце шестидесятых годов XIX век». Миновав фундамент сгоревшего дома, мы вышли на небольшую площадку, со скамеикаш. От нее по обрыву начинается дерновая лестница, приводящая к реке и к лугам. Когда-то отсюда, с площадки, Пушкин любовался серебристой Соротью, извивающейся по долине. Прямо на хол­ мах, на противоположном берегу реки, видны деревни Зимари и Дедовцы. За ни­ ми расположены деревня Мясово и Горки. Влево на берегу — «лесистый холи,» и еще левее Савкипа тора. САВШНА ГОРА Солнце, озера, извилистая Сороть, ле­ систый холм, городище Воронич — вот окружение Савкиной горы. Она — спаи­ вающее звено пушкинских мест. Все близ­ ко: Михайловское, Тригорское, Петров­ ское. Савкина гора — старинный вал. Мест­ ное предание гласит, что тут когда-то оканчивался град Вороиич, который про­ стирался на семь верст, имел семьдесят семь церквей и славился монастырем. Здесь кипели битвы. Здесь поляк-литовец бился с псковичем. Пищаль звенела о щит тяжелый. Груды камней срывались под от­ косы. Об этом современникам вещает над­ могильная плита на деревенском кладби­ ще. Она когда-то была подножием креста, который возвышался в память русских, павших в войне с литовцами. Полуистер- тая надпись эпохи Ивана Грозного свиде­ тельствует: Лета 7021 (1513) постави сей крест Сава поп. Перед нами два озера — Маленец, Ка­ чан, игривая Сороть. Прямо по другую сторону реки деревни: Дедовцы, Еремино, Зимари и Горки. Направо на холме желан­ ное Михайловское с приветливым домиком няни. Недаром Пушкин облюбовал сей, уголок. > В 1831 г. он писал П. А. Осиповой: «Я быпопросилНас, как добрую -соседку и дорогого друга, сообщить мне, мог ли бы я купить Савкино, и таковы были бы ус­ ловия этого приобретения. Я бы построил там избушку, в ней бы я разложил свои книги, и я бы приезжал туда проводить несколько месяцев в году возле моих ста­ рых и добрых друзей. Что вы скажете "об этих моих испанских замках, или о моей.