Сибирские огни, 1937, № 1

Я отыщу тот крест смиреяный, Под коим меж чужих гробов Твой щрах улегся, изнуренный Трудом и бременем годов. Ты не умрешь в воспоминаньях О светлой юности моей И в поучительных преданьях Про жиань поэтов наших дней. Уцелел от пожара в 1918 г. домик няни. Домовой, если в%пгутку заметить, до них пор остается «тайным сторожем» это­ го замечательного памятника. К домовому в 1819 г. Пушкин обратился с просьбой, искренно выражая в стихотворении сокро­ венные свои мысли: Поместья мирного незримый покрови­ тель, Тебя молю, мой добрый домовой, Храни селенье, лес и дикий садик мой И скромную семьи моей обитель. Да не вредят полям опасный хлад дож­ дей И ветра позднего осенние набеги; Да впору благотворны снеги Покроют влажный тук полей! Останься, тайный страж, в наследствен­ ной сени, Постигли робостью полуночпого вора, И от недружеского взора Счастливый домик охрани. Ходи вокруг него заботливым дозором, Люби мои милый сад и берег сонных вод И сей укромный огород С калиткой ветхою, с обрушенным за­ бором! Люби зеленый скат холмов, Луга, измятые моей бродящей ленью, Прохладу лип и кленов шумный кров: Они знакомы вдохновенью. МИХАЙЛОВСКОЕ Михайловское — родовое имение матери поэта, по линии А. П. Ганнибала. А. С Пушкину, вместе с сестрой и братом, оно, по праву наследства, перешло весною 1836 г. Площадь его, с принадлежащими ему крепостными деревнями, по межевым книгам 1786 г., равнялась 1974 десяти­ нам. В описи 18 мая 1838 г. читаем: «Дом деревянный на каменного фунда­ менте, обшитый тесом, длиною 8 сажен, шириною 6 сажен, 2 под’езда с крыльца­ ми, 1 балкон, 20 дщерей, 14 окон, 6 пе­ чей». «Флигель деревянный, крытый и обшитый тесом — в нем одна комната, 3 окна, 3 двери, русская печь, а под од­ ною с ним крышей — баня с голландской печыо и котлом». В 1866 г. именье досталось младшему сыну поэта — Григорию Александровичу. Старый барский дом, в котором жил Пуш­ кин, сгорел, а новый, выстроенный Гри­ горием Александровичем, был уничтожен пожаром зимою 1918 г. Осмотрев фундамент, весь заросшийса­ мосевом-молодняком, мы прошли в парк. Гигантские ели казались седыми. Каж­ дой в 1927 (Г. в среднем было 200-250 лет. Было темно и сыро. Причудливые, ог­ ромные тени фантастическими узорами ло- лшлись по земле. И вспомнились стихи: Но там и я мой след оставил И ветру в дар на темпу ель Повесил звонкую свирель. i(1828 г.). Три невысоких кургана темнели в раз­ ных местах. Они были безмолвны. Заглох­ ли, обмелели три небольших пруда: два около бывшего именья и один у дороги в Тригорское. Мы долго бродили в глуши парка и, наконец, вступили в знаменитую липовуЭо аллею. Здесь влюбленный Пушкин гулял под руку с Анной Петровной Керн. Я открыла «Воспоминания» А. П. Кери и прочла своей шутнице отрывки, свя­ занные с историей сближения Александр* Сергеевича с Анной Петровной. «Желанье мое увидеть Пушкина ис­ полнилось во время пребывания моего в доме тетки моей (П. А. Осиповой) в Три- горском, в 1825 году, в июне месяце. Вот как это было. Мы сидели за обедом. Вдруг вошел Пушкин с большою, толсто» палкой в руках. Тетушка мне его пред­ ставила; он очень низко поклонился, но не сказал ни слова: робость видна было в его движениях. Я тоже не нашлась ни­ чего ему оказать, и мы не скоро ознако­ мились и заговорили. Вообще же надо сказать, что он не умел скрывать своих чувств, выражал их всегда искренно и был неописуемо хорош, когда что-нибудь приятно волновало его. Однажды явиязя он в Тригорское со своею большою чер­ ною книгой, на полях которой были на­ черчены ножки и головки, и сказал, что он принес ее для меня. Вскоре мы усе­ лись вокруг него, и онпрочитал нам своих «Цыган». Через несколько днейпосле это­