Сибирские огни, 1936, № 6

день не боле косушки, дабы ни себя, ни гусей не «терял. I I после того, как даю будет облажено — напоить писца в цар­ ском кружале до положения риз. Пусть знает, — воевода добро помнит!» Искрились оснеженные поля, звонко-по­ зывно побрякивали колокольчики под ду­ гой. Писец Епишка дремал, — укачивали вр&сторы. За просторами — ©стали Ураль­ ские горы. Пошли места гористые, бездо­ рожные, лесная глухомань, наоелыники по починкам, погостам и оельйищам — ра­ скольники. Зима в торах стала студенее. Глубокие сугробы полегли на дороги, на­ веяла куревушка-поземка барханы: ни про­ ходу, ни проезду. Насупилось краснолесье, а ночами из-за него вставал медно-багря­ ный месяц, голубизну клал на оснежен­ ные полл. По селитьбам 'брешут псы, по­ брякивают колотушками караульные. Хму­ ро чернолесье, потрескивает от мороза су­ хое дерево. У кавеннпка часто и протяж­ но воют ' В О Л К И . Морозно, колко. Завеянными дорогами и зупатками едет гусиный обоз. Отступают назад бревенчатые сельбища. Избы те, что у дороги сидят, — толстозады, лупогла­ зы, бычьи пузыри в окнах, — хваст­ ливо подняли гребешки крыш, а на налич­ никах окон, карнизах — узорчатая резь­ ба, (разукрашенные петушки. Сдобно пах­ нет дымком: топят печи. Над дворами вы­ соко в небо тычутся журавли колодезные. Из ворот выбегают бабы, глядят вследпро­ езжему;- за санями до околицы гонятся остеренелые нелюдимые псы. Бегут назад: бугры, «утробы, перелеску погосты, румяные веселые бабы и девки у ворот, псы сторожковые, занесенные сне­ гом поскотины. У ветхого бревенчатого мостика, у незамерзающих ключей мельк­ нула деревянная церквушка. Над крестом вьется воронье. Кругом серые могильные кресты, заснеженный погост. И вновь су­ гробы. Убаюкивающее поскрипывание са­ ней и дрема овладевает Епишкой. Мысли сонны, глаза устали греть беско­ нечные снега. Дремлет знатный шалрин- скнй писец Епишка. Легче ямщик на уха­ бах, осторожней, береги гусей! Ехал писец Епишка знатно, на постоя­ лых дворах много пил, сладко ел, за все пе платил. Беем тыкал губернаторскую грамоту; а в ней было прописано: — «по указу ея императорского величества везет служилый человек Епихвдон, сын Амбро- сиев, к царскому столу шадрииских гу­ сей!» Перед такой бумагой все отступала: свяжись с государевым человеком — на­ плачешься. В Перми гусиный обоз остановился на монастырском подворье. Игумен Алшолина- рий -со овитой встретил Епишку, проезжим отвели лучшие горницы в монастырской странноприемной. Гуси «дорожились, осо­ ловели от невиданного пути, ленивыми ле­ ж а т в клетке и ничего не ели. Старший гусак-гусачина сонно погладывал на Епишку и от еды отказывался. Встревожи­ лось Епишкино сердце: столько вез и вдруг передохнут. Игумен Апполипарий, с военной выправкой старик, сродни был Епишке по замашкам, в кои годы он слу­ жил в гвардии, и тож был зело- изрядный забулдыга. Позвав Епишку в сокровенные покои, к игуменскому столу, спросил строго: — «Пригубляешь?» На столе взволнованно поблескивали наливочки, стояли соленья, балыки, осет­ рина. У Епишки в горле запершило, дух заняло. Закатил Бляшка глаза и изрек сладко: — Блудлив... Двое суток после того предавались игу­ мен и писец нощному* и дневному бдению. За трапезой вспомнил Епишка гусей. — Не жрут окаянные... Тогда велел ударить игумен в колокола, поставили гусей средь собора и стали слу­ жить молебен о здравии царских гусей. Но горе, — у Епишки сердце екнуло, не жрали гуси, молитвословие провозглашал игумен, святой водой кропил, но гусями одурь обуяла, только гусак-гусачина в са­ мую назидательную минуту поднялся в клетке и загоготал на всю церковь, слов­ но изрекал: — Га-га-га!.. Какого же вы чорта ваньку ломаете?.. Наехал в монастырь пермский воевода в. мундире, при пшате, по всем воинским ар­ тикулам честь гусям отдал. Закручинился воевода, когда прознал, что не жрут гуси. — К^к, в его граде, да борони бог. по- передохнут царские гуси, что скажет тогда государыня? Вызвал воевода гарнизонную музыкант­ скую команду. Выпустили гусей на мона­ стырский двор, — благо весна приспе­ вать стала, — махнул воевода пла/ши музыкантам: играй, сукины дети! Оркестр заиграл мазур-польку. Ок! Поднял гусак-гусачина голову, «тянуло лапами и загоготал весело. За ним — гу­ сыни залопотали. Глянул Епишка и возра­ довался: сияют бусинки гусиных глаз. На-