Сибирские огни, 1936, № 6

зень подумал, потом надвинул ему на гла­ за его треуголку и пнул ногой в зад. — «Иди, еще при случае выдашь». — Шай­ ка на конях, отобранных у купцов, ушла дальше от Барнаула. iB одну темную нош, караульному око­ ло заводских ворот померещился чорт. Чорг был в белом балахоне. Лицо его ка­ раульный рассмотреть не мог, но потом бо- л.'ился, что лицо было черное, чорт шел босой, ужасно рыча, со смертной свечкой в -руках. Караульный от страха выронил ружье, присел па корточки, зажмурил гла­ за. Чорт скрылся. При утренней перекличке, согласно уставу коронной службы, проводимой те­ перь па заводах, не досчитались Ивана Зажигаева. Была послана для поимки драгунская к-оманда, но лошади драгун едва ковыля­ ли, потому что были голодны. Так и не удалось поймать беглеца. Долго он плутал в бору, питаюсь ко­ реньями, но к голоду Иван уже привык и не так уж плохо было ему. Воля!.. Зве- нели ручьи, голубая птица пролетела над головой Ивана, точно платок, играючи, брошенный Машенькой. Так и казалось, что вот-вот она выйдет из-за хмурых тол­ стых деревьев, прекрасная, как тогда, и оп услышит ее -сладкий голос: «Я тоже воли захотела. Я буду с тобой до смер­ ти». Но он понимал, что это невозможно, н гнал эти мысли. Ничего не жалел беглец — ни разри­ сованного -розами сундучка, где хранился поеденный молью камзол, пи прошлого. Ве­ чером он разводил огонь при помощи тру­ та и огнива, -варил похлебку из кореньев. Туман спускался на землю, тянуло холо­ дом, плесенью. Жутко становилось бегле­ цу. Иван подумал, бросая сухие ветви в костер: — Какие здесь мертвецы -быть могут, в бору заводском? Наша мастеровщина больше псивирает, никто иной... Что ж, они — свои, разве они меня тронут? Опал Иван на траве, мокрый от росы, крепко и безмятежно, потому что, нако­ нец, -очутился на волю. И вот однажды раз­ будил ето человек, под’ехавший верхом -на добром коне, без седла. Одет он был в парчевый кафтан, испачканный не то дег­ тем, не то еще чем-то, шапки у него не было, и черные, жесткие, как проволока, волосы вились ДИКО и буйнда. И борода лежала на его труди, как железный ,клин. I I был он бос. -И солдатская, фузея с ба- гинетом торчала за ето спиной на мочаль­ ной веревочке. Офицерская шпага с кре­ стообразной рукоятью в дорогих серебя- ных ножнах висела на боку.- Одного уха у него н-е было, и беглец понял, что это человек, некогда наказанный палачом и ставший разбойником. Иван встал и низко поклонился. — Прими христа-ради, отведи к Оелез- ню-атамшу. — А откуда путь держишь? — А с барнаульского завода, добрый человек, с плавильни сбелсал, шпицруте­ ном драный. — Добро! Мастеровой, аль крестьянско­ го роду? — Мастеровой. — Таких Селезень любит. Он сам та­ ков н мы все таковы. Только у нас народ все боле со Змиева рудника. Что, не сла­ док пришелся царицын кошт? И, усмехнувшись, повел разбойник но­ вичка на дно заросшего кустами оврага к Оелезию-атаману. Уж вы -горы, гороньки Алтайские, Приютите вы нас, добрых молодцов, Добрых молодцов, разбойничшв; Мы пришли к вам, гороньки, не век вековать, — Не -век ©ек-овать, одну ночку ночевать... Эти слова и заунывный напев приду­ мал Иван, когда шайка уходил-а в^е даль­ ше на юг, все дальше -от Барнаула. Мно­ гие версты отделяли его от Машеньки. Неужели немец попрежвему целует ее си­ ними губами своими?.. Он и сам не заметил, -как сложилась эта песня. Осень одела деревья в крас­ ные наряды. Он пел эту песню, придуманную им, сидя на склоне горы, обняв колени рука­ ми и низко опустив -голову. Молодцы отдыхали. Иные боролись, хо­ хоча и сталкивая друг друга под откос, кто постарше годами — смазывал медвежь­ им -салом фузею, кто точил топор или ос­ матривал кистень, припоминая, как ловко угораздил этим кистенем по виску рус­ ского в поддевке или джунгарского в пыш­ ной чалме и халате купца. Селезень бро­ дил, посматривая н-а молодцов и думал что, пожалуй, еще долго не разобьют его шайку и можно будет вволю погулять, мстя всякому начальству и богатеям. Селезень увидел, что Иван сидит непо­ движно, как старик, и услышал песаю.