Сибирские огни, 1936, № 6

имуществом 'бригадира и тремя поварами. Ожидали второй караван с супругой Бей­ ера, ее имуществом, шутами, шутихами и прочей челядью. В ожидании «упруги, Бей­ ер, уже утвержденный главным команди­ ром Колывапо-Воскресенских заводов, раз­ влекался « Машенькой. Она пела ему и плясала. Главный командир млел от во­ сторга, ибо раньше он не думал, что рус­ ские женщины в их сарафанах могут быть так (привлекательны и изящны. Бейер дал­ ей честное слово дворянина исполнять ее просьбы. Он посадил ее ® себе на колени и, по­ трепав машенькин пухлый подбородок, ра­ скрыл перед ней шкатулку черного дерева, принадлежавшую Родиону Набатову. Ма­ шенька ахнула. Никто никогда не дарил ей такие вещи. Она выбрала миндалевидные бусы горного хрусталя, свежие и чистые, как слезы, вот-вот расплещутся, разольют­ ся, и еще бусы редкого камня, круглые, как маленькие яблочки. Они 'были такого цвета, как ее губы. Камердинер наводил порядок в доме, вы­ травляя тараканов, ютившихся у приказ­ чика за иконами древнего письма, и унич­ тожая различными эссенциями лампадный запах. Сундуки « приказчичьим добром бьг- лн слишком громоздки, их вынесли в ту светлицу, где жила Машенька. Остальных приказчиков и демидовских надзирателей Бейер распорядился выпрово­ дить за ворота. Немецкие мастера -стали за­ правлять всем. Они входили к Бейеру без доклада, он пил с ними пиво и курил труб­ ку, расстегнув камзол. *** Раздалась барабанная дробь и солдат­ ские капралы заставили всех рабочих по­ строиться на площади- в две шеренги, и па против другой. Потом капралы ушли. Ра­ бочие, недоумевая, переминались с потн на ногу. — Для чего ж пас так? — Никогда сего не бывало. — А мы, видишь, ныне стали подко­ ренные. Бают, служба солдатской вроде нам положена. — Служба? А хлеба-то на рынке нет. Впер-вые в сих местах такое содеялось, что хлеба нет. — Ребятишки дома орут, есть просят..."^ А куда ж хлеб девался? — Сеять некому, голубь ты мой. Пыл­ че год особливый, лодкоронпый царяцып уголь жечь в лесах принуждают под стра­ хом. — Ну, про крестьян не рассказывай. Всем знамо. — Тогда и -про хлеб не спрашивай! . — Работы великие зачались. Руды на­ возили — страсть! Леса жгут на уголь, зверь бежит из оных мест. Крестьяне гу­ торят — лось ушел. — Гляньте, мужики, везут сюда целыг воз веток березовых. Зачем сие? — Сад садить немцы удумали. — Для того, видно, и нас пригнали, н плавильню прикрыли на сегодня. — Э, чует мое сердце — не для сада березки... — Глядите, немцы идут! Во главе нового заводского начальства на площадь прибыл Иоганн Бейер. Все на­ чальство было при шпагах. Главпый пи- счик принялся вычитывать рабочим воен­ ный устав и адмиралтейский регламент. По этим законам о-ни теперь должны были жить и работать, пожизненно -прикреплен­ ные к заводам. Голос у писчика был гну­ савый, монотонный, солнце жгло, рабочим хотелось есть и пить, и они многое про­ слушали. До сознания их доходили лишь отдельные фразы, на которых писчик по­ вышал голос: «Бить шпицрутеном десять тысяч раз...», «ноздри вырывать»... «От­ резать левое ухо»... «четвертование»... Все это 'были кары за побеги из -службы, не­ послушание начальству и за прочие «во­ ровства». — Все ли понятно, мастеровые лю­ дишки? — спросил Бейер. По-русски он говорил хорошо, но медлен­ но, подбирая слова. Рабочим казалось, что он делает это нарочно, для важности. — Непонятно, барин, — ответил из ря­ дов Иван. — Думали мы, что ее импера­ торское величество житьишко наше облег­ чит против демидовских времен. Ан нет, не то получается.' При демидовских при­ казчиках мы тож биты бывали немило­ сердно и работали бесконечно, и шея у меня кривая от гири сделалась, зато хлеб ели привольно. А нынче хлеба нет. И как бы утолить матушку-Елизавету, чтоб сюда соизволила прибыть и навела собственно­ ручный порядок? А то в законах словечки все вроде немецких, не пря нас писаны, и не знаем мы, что за такой шпицрутен? Растолкуйте, сделайте милость. год. Крестьяпе вольные были, а- теперь ■. Бейер подумал, переводя речь Ивана на их к заводай приписывают, возить руду,"^немецкий язык, и вдруг захохотал. Уж