Сибирские огни, 1936, № 6

Нельзя было терять минуты. На илимке кинулись к провианту, только « провиан- ту. Востряков 'охватил мешок -сухарей и тут же заметил свой сундучок. Захотел от­ переть его и вынуть песцовую шкурку, но взглянул на Кешу, на токи с пушниной, покраснел, подцепил чайник и спрыгнул за борт. Кеша ушел последним. Нагруженный одеждой, ружьем, топорами. И во-время. Лед уже начал гудеть и ломаться. * * . * С берега Кеша в последний раз увидал покинутую илимку. Она шла между торо­ сов — 'две ледяные горы по бокам. Потом осталась в виду одна палуба, а дальше и мачта спряталась за мысом. Все! Пушнина исчезла... Женщина испугалась блестящих кеши- ных глаз и сказала: — Ничего! Зачтутся тебе ребячьи ду- Ш И . . . — Некогда горевать! — ответил Кеша и взялся за топор. , Работал он без устали. Рубил с размаху пихту, устраивал из ветвей постели. По­ ставили балаган, развели костры, натаска­ ли дров, лагерь был сделан. Ребятам одно веселье. 'Строгость домаш­ него обихода распалась. Ц началась чу­ деснейшая игра в лесную жизнь. Наконец, малышей уложили спать, уку­ тали шубами. Все сошлись у костра. Сквозь туманную дымку мерцали звезды, но 'свободной реке проплывали отставшие льдинки. Мамурин попробовал утешить: — Ты тут при чем? Заставили тебя плыть так рано... Женщины поддержали хором: — Мы все подтвердим! Кеша не отвечал и упрямо смотрел в огонь. 'Востряков, робея, сказал: — Провианту у нас маловато. На два дня... Кеша тряхнул .головой. — Поплыву! Салид срублю и — вниз... Мамурин одобрил. — Пробуй. И... может быть, по дороге? — Может бьггь! — вздохнул Кеша, — ■ ьдруг к берегу прибило? £ Три сухие бревна, связанные прутьями, качались на волнах. , Когда солнечный б.теск утомлял глаза, Кеша смотрел в глубину, в зеленую зыбь несущейся воды. — Лишь бы доплыть! — твердил он, шестом направляя плот. — • Лишь бы доплыть! Сам же глазами обшаривал берега. А вдруг? Ведь бывает же счастье? У чертой скалы, среди груды камней, померещилась мачта. Кеша вскочил, серд­ це его забилось, дыхание перехватило и... эх! Сушина торчит на берегу. Путь сокращался с каждым поворотом реки. Летело и время и километры. Неда­ леко селение и люди. Тогда Кеша почувствовал страя. Испугался не упрешв, не наказания. Вое это было слишком незначительно, чтобы искупить его вину. Вину капитана, уто­ пившего ценность на сто тысяч золотых рублей! Кеша никогда не видал золотого рубля. Он представлял его так — обычными день­ гами пользуются люди, а золотыми рас­ плачивается государство. Значит, это осо­ бые деньги, деньги всего народа, монета, принадлежащая не отдельному человеку, а всей нашей родине. Вот их-то, эти 'священные суммы, он и погубил. Безмерна его вина и нет для нее равного наказания. Так велик проступок, что представить себе его Кеша не мог. Но люди укажут ему на его вину, развернут ее перед ним, :как картину. Черную, уби­ вающую картину. Как он — Кепга-капи- таи — взглянет ям в глаза, что «кажет? Плот прошел мимо отмели близко-близ­ ко. Выскочить — и сразу будешь на бе­ регу. А там тайга, никто не увидит. Плот шел дальше, а Кеша думал: — Иду, иду, и никто на меня не смот­ рит. Горе останется за спиной. Не погонит­ ся за мной в лес. Буду итти, пока станет силы. А там — сяду в вдрнях, под пихту, и замерзну. К утру обязательно замерзну... Впереди, омываемый пеной, показался камень. Вокруг бултыхались тяжелые вол­ ны. Itemа еле 'свернул я окрикнул себя: — Чюрт! Растяпа! Глядеть надо! Угрожал сам себе. — Ты... смотри! Ишь! Вспомнил, зачем он плыл, вспомнил, как нес по льду Павлушку, и вздохнул глубо­ ко и радостно. — Только доплыть, вызову помощь, а там... И махал рукою. Эго «там» в солнечном золоте этого си­ него дня не казалось страшным.