Сибирские огни, 1936, № 5

с в о я ж и з н ь ................mil.................. пшпишипшшвшшпп........ . ..... mini..шпини.....non... .................. . 83 растерянно оглянулась и мама, обида ее.ад плечи, усадила на, стул. — Что случилось? — спросила «на. — Я ударила его... — голос женщины прозвучал глухо и нетвердо- Славик заме­ тил, так вздрогнула мать. — * За что? — Он... он разбил чашку. Я велела ему итти в угол. Он говорит: «Не хочу». Я сказала ему: «Напроси прощенья, тогда ire пойдешь». А он говорит: «Я не вяловат, что не хочу в угол, а за чашку— прости». А я сказала: «Это ггебя аз детском саду так учат—да слушаться?» — А он... говорит: «Тетя Манта лучше тебя, она говорит: ста­ вить в угол — это не уважать ребенка» Ну, тут я... — Славик, — юказала мама, — тебе не надо нас слушать. Пойди, поставь чайник на примус и ложись спать. 'Когда через четверть чага Славик при­ нес горячий чайник, юн. увидел, что на красивом лице женщины горели красные пятна, будто она плакала или ей стыдно, а мама сйдела, положив на стоя малень­ кие свои руки, и говорила: — ...Надо навсегда избавить человека от самой возможности унижения его. По­ нимаешь, вот я помню отца... вот я рас­ сказала тебе титовскую притчу. Сколько униженных людей встречала я в киши. Человек, готовый сюшуться, — это про­ шлый человек. А мы ю тобой живем для будущего человека. Потом, когда Славив уже разделся я лег спать, в комнату вошла мама, подоткнула одеяло, как любил Ставив, и поцеловала его. Она еще поправила 'ему и иорушку так, что стало неудобно. Но Славив все очень хорошо понял, а потому не подал -вида на­ счет мелочей и так и заснул на неудобной подушке. * В этом году Славика, несмотря па то, что он еще не вышел ни возрастом, ни ростов, вместе с труппой восьмилетних его товарищей торжественно передали' в шко­ лу. Но недаром тетя Маша называла всех «своим детьми». В детоком гаду было го­ веем «дома» не только для Славика, но и для всех шестерых. Этому имелось прямое доказательство- Вся старшая группа была на редкость дружная, 'занималась охотно, но... одного не могла добиться Мария Андреевна: ребя­ та, [приходя в детсад, не здоровались. —<А вы им ведите здороваться, — сжа^ зал однажды врач после осмотра детей. —■Как \же это можно? Дети (не по при­ казанию должны здороваться, а но внут­ ренней необходимости, —• ответила тетя Маша. — Оказать им: «Здоровайтесь со мной» — не могу. Я подвожу их к этому примерами. Так и ушла; 1 эта| группа в пишу, не научившись здороваться. В первый же день после уроков все шестеро вместо пошли не дамой, в свои «емьи, а «домой» — в детсад. — Здравствуйте, тетя Маша!— еще с порога закричали они. —■Вот что, ребята, — тетя Маша рез­ ким (движением зачесала назад густые ру­ сые волосы, что свидетельствовало о не­ котором нарушений душевного равнове­ сия. — Не замотали вы разве, как я це­ лый год старалась, чтобы вы юо мной здо­ ровались, входя в детсад. Почему же вы теперь здороваетесь, когда ушли в школу? — А вот почему, — сказал Миша, сын командира взвода, толстощекий и жизне­ радостный, — мы ведь 'дома не говорим пане и маме «здравствуйте». А раз туг был тоже наш дом, мы и забывали. Ну, а теперь вот здороваемся. Сильно шжуча- лись! В детсаду голубоглазый худенький Ста­ вав был известен своим пристрастием в Ворошилову. Началось это с того дня, ко­ гда тетя Маша рассказывал» старшим ре­ бятам о детстве, жизни и смерти Ленина. Ребята слупши, тесно усевшись иа ковре. Миша и Славив о чем-то пошептались. Неразлучный их товарищ по играм и ша­ лостям Горя, сын исомроты, мальчик рез­ вый до озорства, тоже приклонил ухо к друзьям. Потом все трое 'взглянули на те­ тю Машу. Ясно было: что-то затевается- Тая: обычно начинались похождения Славика, тогда он, вместе с Мишей и Го- рей, удирал на запретную и заманчивую У-тицу. Трое ребят быстро, как «нежный ком, обрастали последователями. И вот уже через час-другой тетя Маша напала «на след» «обороняющегося в сопках» Слави­ ка — непременного командира Красной армии, непременно героя, «совсем, как папа». И !частень!юо Славик, с ревом плел­ ся домой, огорченный вторжением дей­ ствительности в чудесную жру. Но что затевалось сегодня? Тетя Маша продолжала: