Сибирские огни, 1936, № 5

жизненную, зо вущ ую к бдительности правд у э то г о финала романа «Одиноче ­ ство». *** Антонов , ко гд а -то бывший сельский учитель, сам нико гда не знал, почему он пришел в партию эсеров . Заманчивой ри ­ с овала сь «разбойная д о р ож к а боевиков , — эксы, (стрельба, надеты». И только . На с у д е он не мог о б ’я снить толком ни судьям , ни самому себе , зачем «полез в эту. кашу?» . Но , побывав н а ка тор г е , освобожденный февральской революцией, видя к а к его приятели-эсеры пошли в г о р у — «в министры, в товарищи ми­ нистров , за х ва тил# местечки, что п о ­ видней, посытней , попочетней», — А н ­ тонов с тал под умы в ат ь : «Ого! Дор вали сь до жизни! Бы т ь и мне комиссаром в г уб ернии ! А там и дальше махну! В Питер! Командова ть , быть на виду! И мы загремим!». И «загремел»... кровавой «тамбовской Вандеей». Ем у мечталось, что он приве ­ д е т мужиков п о д стены Кремля и «там, в М о ск в е , склоня т п ер е д ним в с е г о л о ­ вы, е го вы б ер у т в в ож д и не армии, но народа». Пустой , безыдейный а ван тю ­ рист, стремившийся к власти ради вла ­ сти, но не знавший для ч е го она ему н ужн а {«'Ну, вы б е р у т меня, ну , кличку повесят , а даль|ше?») — он , о д н о из ти ­ пичных порожд ений партии эсеров , о к а ­ зался, в конце концов , к а к и С торожив , в одиночестве и ушел скры ва т ь ся от на ­ р о д н о г о гнева в гл у хи е леса. Н. В ир та ’ прекрасно показал , что «му­ жицкий атаман» Ак тонов в том д виж е ­ нии, ко тор о е носило е го имя, в с ущн о с ти был в торо с теп енной и д аж е т р е т ь е с т е ­ пенной фигурой , орудием в р у к а х п р ож ­ ж енных кулаков и э с ер о в ски х дельцов . Антонов одинок с п ер вы х же страниц романа . С о з н а е т это, х о т я и не д о кон ­ ца, он и сам, и совершенно отчетливо понимают э т о неко торы е ок р уж ающ и е е го л>ица. В о время одной и з оч ередных попоек в ш таб е , атаманша М а р у с ьк а К о ­ сова, с к о т о р ой Антонов живет , не л ю ­ бя ее,| бро с а е т ему с циничной и пьяной откровеннос тью : «Бей, Сашка , в с е ' р а в н о полюбишь меня, нет _у тебя больш е ни- KQtol». Э т о т яркий и 'м е т к и й х у д о ж е ­ ственный ш трих говори т читателю о н е ­ отвратимой обреченно сти н а б е зы с х о д ­ ное одиноч е с тво Антонова и в сей анто- новщины еще задолго д о т е х страниц романа , г д е и зображается ее разгром. ,** Центральная ф и г у р а романа не А н т о ­ нов, т ехнический исполнитель воли д р у ­ гих , а двориковский кулак С торожев , Петр Иванович, член Учреди тел ьно го с о ­ брания, «идейный» вдохно ви тель анго - новщины и выразитель е е с ущ н о с ти . Ему , п о к а з у е го в н у т р е н н е г о 'м и р а , автор о т ­ вел центральное место в романе . П о л у ­ чилась живая, трехмерная , нарисованная - во весь ро с т фи г ур а с амо го злейшего врага трудящи х ся . Получился обр а з вра ­ га, уб еж д ающ ий читателя в том, что враг п а р о д а — реальная сила, с которой необходим о б оро ть ся беспощ адно и обязательно д о полной по б еды над ним. Получился образ врага , помогающий чи­ тателю лучше узна ть сильные и слабые стороны врага, методы е го б о р ь бы , его повадки, уловки, хитрости , е го психоло - ' гию, т. е. образ , воор уж ающий с о в е т с к о ­ го читателя полноценным знанием врага и тем самым с од ей ств ующий успешной борьбе с ним. iH. Вирта смело показывает С торож ева во в с е х е го человеческих качествах , не забывая при этом, нико гд а волчье го , с о б ­ ственнического , кулацкого , э к спл у а та то р ­ ского с ущ е с т в а с торож ев ск ой натуры, определяюще го 1 е го чув ства , мысли, его поведение , по ступки . Э та основная чер­ та С т о р ож е в а по к а з ан а и раскры та До конца, к а к б уш ующ а я , нико гда , д аж е в минуты самой сильной депрессии , не п о т ух ающ а я с тра с ть обладания «жирны­ ми де сятинами около Л е б яж ь е г о озера». «Мы, земляные люди , — ■говаривал он соседям , — мы землей сыты. У кого земля, у т о г о и тала . Мне бы тыщ у д е ­ сятин, я бы королем стал!» На последнем д опр о с е С т о р ож е в на вепрос , за что убил М атвея Бесперстова , сначала произносит упрямое : «Не с к а ­ жу». Но когда| ему говорят : «Вы умрете завтра , а ваш кл ас с ненадолго п е р еж и ­ вет вас», — он порыви с то вскрикивает : «Ну, чор т с тобой ! С к аж у , з а что М а т ­ вея Б е сп ер с т о в а убил . На м о ей земле стоял он. Он; по ставил свою н о г у на мои межи. Земля моя! Пускай же и зды х а ет там!» С т о р ож е в горячо лю бит сво е го млад­ ш е го — пя того п о с ч е т у — сын а К о л ь ­ ку. С т о р ож е в в се гда «мечтал» о сынов ь ­ ях : «Сыновей бы завес ти больше , чтобы расселялись , владели землей, чтобы на ­ р о д им кланялся , — ■: по том у ч т о у них сила». Он говорил жене : «Роди) сылюв- работников . С г ол о д у в с тарос ти не по ­ мрем. У ко го -ни б уд ь у гол сыщем». К о г д а родился Колька, «С то рож ев з а ­ был ск а з а т ь обычные слова о новом р а ­ ботничке . .. В п ервы е настоящей р а д о с т ью наполнилось е го сердце». Е г о о т н ош е ­ ния к сы н у как б у д т о лишены какого бы т о ни было расчета кулака -собственника . Но вот , рыская волком по сл е ра згрома антоновщины по лесам , отелям и около сел, С т о р ож е в узнает , что К о л ь к у у д а ­ рила лош ад ь копытом в лоб . И т о г д а выры ваю т ся у С т о р ож е в а признания о сокровенных , спрятанны х о т людей , д у ­ мах о том , кем он вид ел с в о е г о м л адш е ­ го сына b б уд ущ ем . «Убили К ол ь к у ! Наследника моего убили! Вы учи т ь е го хотел , вывести в люди, ч тобы прибавлял б о г а т с т в о к о т ­ цовскому д о бр у , но вы е бы сотни, д е с я ­ тки прирезал к отцов ской земле, чтобы вся о к р у г а ломала шапки п ер ед сторо- жевским племенем». Обл а д а т ь землей, быть ее безраздель ­ ным хозяином , зах ва ты ва т ь при первой