Сибирские огни, 1936, № 5

Путаясь в сугробах, Лаптев завернул в переулок, за колхозную кузницу. Ткнулся куда-то в сторону от дороги. Завяз, упал. Тьма сомкнулась над головой. Искали Лаптева несколько даей. И не нашли. В осиротевшей избенке тенью бродила жена Ивана — Матрена. Пятеро ребяти­ шек — один другого меньше — пугли­ во всхлипывали на полатях. Мать покой­ ного, живучая старуха, разносила по се­ лу страшную и лживую молву о сыне: — В проруби утопили Ивана. Против колхоза шел! В занесенных сугробами избах сторожко прислушивались ж словам Лаптихи. I I I Председатель сельсовета Никитка Дун- дин оглядел широкий колхозный двор, до­ слушал, как весело шуршит семенное зер­ но в горле триера и поднялся на крыльцо. За открытой дверью пахло печеной в золе картошкой и махоркой. Никита поздоро­ вался с колхозниками и перешагнул по­ рог. Председатель колхоза Степан Вьюга толковал со своим счетоводом: — Не согласен! Не верю, чтоб Со­ кол столько трудодней загреб на сортиров­ ке. Балясы разводит, раскуривает, людей от работы отрывает. Его и в колхозе-то держать не след, а тут на-ка... Дундин вмешался в разговор: — Может, у тебя покрупнее Сокола птицы притаились да активистами себя выдают? Бревна в глазу не замечаешь, Степан. Какой такой ты есть председа­ тель? — Стоп машина! — перебил Вьюга. К уголкам его глаз сбежались морщинки. — Говори прямо. По задворкам прятаться не­ чего... — При всех такие дела не обсуждают. — Ну-ка, ребята, оставьте нас на ми­ нутку. Дело такое, не терпит. Не хотелось колхозникам уходить. Пред­ седатель сельсовета говорив так, что слыш­ но было и за дверями. — Ванька-то, комсомол наш, — кулац­ кий сынок, оказывается. Дерево срубили, а отросток остался! — Врешь ты! Кто подтверждает? — Я знаю. И докажу. Откуда они с матерью в двадцать втором году приеха­ ли? Я вот письмецо получил. * В приоткрытой двери мелькнул острый глаз Пантелея Сокола. — Тебе что здесь? — открыл дверь Степан. Сокол отпрянул. — Что лодыря гнешь? Работы нет? — Зайти не дозволяют колхознику по­ греться... — Иди! Сокол кисло перекосил рябое лицо. Дундин продолжал: — Ты думаешь, почему Гаврил Ботва из колхоза выписался? Ванька подбил. Сам заявлял и люди говорят. Вот где со­ бака зарыта. — Ну, это ты забрел не туда. Слышь, не туда. Брось, Никита, дурака из меня строить. — Думаешь, под тебя не он яму роет? Я все его подлости чую. Берегись, Сте­ пан! Тихая хатка, да волчья ухватка! — Дознаюсь сам — поверю! Голова Степана закружилась в водово­ роте мыслей. С самим Дундиным дело тем­ ное... Не зря поговаривают о нем, что не в совете бы ему сидеть... У триера Сокол долго и злобно поблес­ кивал единственным своим глазом на ок­ на конторы, на председателя Вьюгу. Кол­ хозницы слушали... Когда Никита Дундин выскользнул в калитку, он знал уже, что песенка сек­ ретаря комсомольской ячейки спета. Ос­ тальное Сокол доделает. Вьюга подошел к амбару. Триер кол- чал. На снегу тоненькой полоской лежала сизая пыль. — На обед ушли, должно быть. Поче­ му же амбар открыт ? Низкое зимнее солнце бросило на за­ кром медный прямоугольник. Облокотив­ шись на раму триера, Степан задумался. Никита тем временем уже дошел до сельсовета. Открыл дверь и остановился. На скамейке за барьером сидел Ваня Бе­ гинин. — Поговорить бы с тобой, председатель, надо. Дундин отмахнулся. — Не о чем нам с тобой разговари­ вать. Разные у нас пути... ■Ваяя насторожился. — Ты лучше скажи, чей ты сын бу­ дешь? Думаешь, неизвестно? По спине комсомольца пробежали колю­ чие холодные мурашки. Даже прокопченые втены и старые плакаты, показалось ему, взглянули на него настороженно и враж­ дебно. — Мой отец? Отец в германскую погиб