Сибирские огни, 1936, № 2

По его голосу он чувствовал, когда раз­ говор идет к концу, и дергался дальше. Если хозяин сердился, Серко, как живот­ ное, настроенное философски, равнодушно опускал голову вниз и, не спеша, выбирал губами траву помягче. На Высокой площадке он останавливал­ ся у будки сторожа Акимыча. Здесь Иван Григорьевич неизменно спрыгивал на один и тот же, наискось срезанный пень, бро­ сал на шею лошади повод и уходил к старику. — Садись, — лениво говорит Акимыч. — Некогда, — отвечает Иван Григорь­ евич. — Идем, показывай, где сегодня на­ род. Акимыч кряхтит, поднимается, ищет палку. — Насчет Шайгана ничего не слыхать, Иван Григорьевич? — Дался вам этот Шайтан! — ворчит начальник участка... Но сегодня он ие ворчал. Сегодня он похлопал старика по плечу: — Добрались, Акимыч, до Шайтана. Добрались. Теперь недолго уж. Минуты торопятся, как облака над руд­ ником, — стремительно и неотвратимо. Когда Иван Григорьевич, об’ехав десятка полтора артелей, добрался, наконец, до раскомандировки восьмой шахты, было уже без четверти два. Он поднялся на бревно, заменявшее крыльцо, и с трудом распах­ нул намокшую за день дверь. Прямо перед глазами маячили развешен­ ные на веревках мокрые портянки, курт­ ки, плащп. У железной печурки, растяги­ вая руками подол юбки, сушилась рас­ сыльная. — Эк у вас тут! Раскомандировка громыхнула навстречу веселым гомоном. — Ивану Григорьевичу! — Товарищу Григорьеву! — Наше нижайшее! Иван Григорьевич стянул с головы фу­ ражку : •— Промокли, голуби? — Ничего, не сахарные, не растаем! Климат у нас известный. Не первый год. Из-за стола боком вылез десятник Де- ревягин. Неимоверно высокий, он про­ тащил втянутую в плечи голову под са­ мым потолком. — Вот худоба! — подумал про себя Иван Григорьевич. А вслух спросил: — Ну, как дела? — Все так же, товарищ Григорьев! Кончается золотишко. Люди копают, что надо, а толку все меньше. — Ну, теперь это не страшно! — мах­ нул рукой Иван Григорьевич и опустился на скамью. Он немного устал, — и ему хотелось минуты две-три посидеть молча, не шевелясь, лениво прислушиваясь к не­ стройному плеску голосов. — Двадцать мужиков и хоть бы кто по дрова сходил! — ворчит рассыльная у печки. — А ты на что поставлена? — откли­ кается со скамьи вертлявый шахтер. — Мы-то, небось, целую смену отработали. А ты что? Иван Григорьевич снова перевел глаза на Деревягина: ■— Кораблев где? — В шахте. — Ну-ка, пойдем к нему. Разговор есть. Около самой раскомандировки, под ре­ шетчатым навесом, две промокших клячи неторопливо шлепали по кругу, чуть по­ звякивая по грязи цепями. Над шахтой всхлипывал ворот, поднимая полную бадью. — Разговор есть! — повторил Иван Григорьевич, нащупывая носком сапога скользкие, залепленные глиной, ступеньки лестницы. Когда под вечер он с Кораблевым под­ нялся обратно, тот, прислонившись к во­ роту, с облегчением вздохнул: — Так, значит, Иван Григорьевич, жи­ вем? Я даже думаю сегодня пообедать до­ ма. Вы, поди, тоже с утра не кушали? Иван Григорьевич вспомнил о пельме­ нях. — Обедать — не обедал, да не хочет­ ся что-то. Факт! На этот раз любимое словечко прозву­ чало не совсем уверенно. Кораблев пыт­ ливо посмотрел на своего начальника и ничего не добавил. Иван Григорьевич подошел к Серко, подтянул подпругу, нерешительно занес ногу в стремя. Куда же теперь ехать? Опять на Гремячий? Или на Высокую? Устроившись поудобнее в седле, он за­ думался. Серко, уверенный, что после восьмой шахты можно ехать только домой, повер­ нул в тальник. Иван Григорьевич натянул повод. Дождь хлестал по кустам, по болоту, по