Сибирские огни, 1936, № 2

Яков Изотиков КОНЕЦ ВАНИ-КРОТА I Рассказ Язба догорала. В темно-синем небе, как потревоженные •бабочки, кружились и гасли налету мед­ нокрасные искры. Ночь, раздвинутая пожаром, сгущалась; деревня, разбуженная несчастьем, — ути­ хала. Где-то беззлобно тявкнула раз-другой собаченка и умолка. На реке сонно прого- готали гуси. Заскрипели ворота и потом стало тихо. На том месте, где два часа назад стоя­ ла пятистенная крытая соломой изба, те­ перь возвышалась груда обгорелых бревен. Красные отблески пламени освещали ос­ татки имущества Вани-Крота. В глубине двора, подняв к небу, как руки, тонкие оглобли, перепутанные че­ ресседельником, стояла старая с рассохши­ мися ступицами телега. Кругом валялись обломки досок, поломанная кадушка, помя­ тое жестяное ведро и другое ненужное барахло. Ваня-Крот лежал на земле. Сгоревшая одежда клочьями свисала с его обугленно­ го, потрескавшегося тела. Из черных гпадин глаз текли мутные слезы, оставляя на сморщенных бурых щеках узенькие водя­ нистые дорожки. Он судорожно цеплялся костлявыми руками за землю, словно хо­ тел встать, и невнятно хрипел. Его жена Марья —• высокая тощая женщина, в изодранной белой кофточке, босая, с непокрытой головой, охрипшим голосом вскрикивала: — Разнесчастная моя головушка-а, ку­ да * тебя преклоню-ю! Деточки мои-и лалые-е-е, куда я с вали денусь?! Ее неумело уговаривал шестидесятплет- ний старик-свекор: — Не сокрушайся, Марья, как-нибудь проживем. Женщина обвела мутными глазами по­ жарище, хлопнула над головой ладонями, будто хотела поймать муху, и опять запри­ читала: — Все добро, годами копленное, в од­ ночасье сгорело-о! Ох, смерть нам!.. Старик вздохнул и тяжело опустился на бревно... — Было не житье, а теперь и вовсе; как встанешь, так за вытье!... Он натянул трясущимися руками дерю­ гу на успокоившихся малолетних внучат, повернулся к восьмилетнему Мишке, ко­ торый стоял, широко расставив ноги, в картузе, глубоко натянутом на голову, и пристальпо смотрел на умирающего отца. — Вот, внук, хотели на дорогу вы­ биться, а попали в трясину, по самую макушку увязли. Что будем делать а? Мишка шмыгнул носом. — Тяте жарко. Водой облить его. — Не поможет. Скоро, сердечный, ду­ шу отдаст... Мука... Внук строго посмотрел на деда. — Кому? — Несмышленный ты,- Мишка. Жизнь твоя будет, как горох при дороге, кто ни пройдет — скобнет. Дед поник головой. Жилистые с длин­ ными шпшкастыми пальцами руки беспо­ мощно повисли вдоль туловища. В белой посконной рубахе, застегнутой на одну пуговку, в стоптанных сапогах, в синих пестрядинных портках, заросший, как