Сибирские огни, 1936, № 2

«Скотовод», — Селифон посмотрел в сто­ рону Марфы Даниловны, — ставим вопрос о постройке гидростанции в 1934-35 го- ДУ- Речь Адуева прервали взрывом апло­ дисментов. — ...У нас есть библиотека при клубе, по в ней, кроме газет и брошюр, нет на­ стоящих книг, которые выращивают душу •человека. — Мне хочется сказать несколько слов ■о человеке. Я о нем много думал за по­ следнее время. Мне кажется, что здесь больше чем где-либо нам, коммунистам, нужно поработать, чтоб каждый человек полюбил свое дело и, главное, научился «е только культурно делать его, но и мы­ слить, для кого и для чего он делает свое дело. — И это удивительно радостно, товари­ щи. В этом его главное отличие от дикого пещерного человека. — Сейчас мне больше чем когда-либо хочется сказать, что человек из двуногого существа вырастает в настоящего стопро­ центного человека только тогда, когда его охватит, как пламя охватывает смолистое, •сухое дерево, — большая любовь к делу. — Я бы много мог привести приме­ ров и имен рождения настоящих людей через любовь к делу в нашем колхозе. — Адуев посмотрел на Матрену Пагоньтшеву, Марину и Рахимжана, сидевших в прези­ диуме. — Но пе буду, вы сами их все отлично знаете... Марфа Даниловна Обухова внимательно слушала своеобразную речь Адуева. Ей было радостно, что он-то, именно, мыслит, а не говорит заученные из газет фразы. — В этом году на хлебозакуп мы при­ обрели три грузовых автомобиля. Завет­ ная мечта погибшего Дмитрия Седова сбылась. Мы приобрели десять велосипе­ дов для колхозников. И мы справедливо радуемся этим показателям растущего бо­ гатства. Но, товарищи, давайте радоваться и рождению настоящего человека, любя­ щего свое дело. Один за другим смепялись ораторы. Го­ ворила Марфа Даниловна Обухова, Вениа­ мин Татуров, бригадиры, рядовые колхоз­ ники, комсомольцы, пионеры. Селифон в сером костюме сидел в пре­ зидиуме, слушал и одновременно просмат­ ривал только-что полученный свежий но­ мер газеты. Марина внимательно следила и за Се- лифоном и за лицами слушателей. Чувст­ вовала себя нераздельно слитной и с ним, и с кипучей жизнью родной страны, и со всеми сидящими в клубе. Со сцены она видела, что аудитория внимательно следила за Селифоном, смея­ лась, когда смеялся он. Аплодировал Селифон редко, но его апло­ дисменты были высшей наградой и опреде­ лением содержательности речи оратора. «Как его любят, как любят!» — радо­ валась Марина, глядя па крупную, черно­ волосую голову мужа. В конце заседания Селифон Адуев внес предложение о массовом катаньи молодежи на лыжах с Малого Теремка. Ребята заревели от восторга. Перекрикивая комсомольцев, Селифон с покрасневшим лицом надрывался с трибу­ ны: — Перед вечером!.. Сбор у подошвы Ма­ лого Теремка!.. Колхозники вывалили из клуба. Лес воткнутых лыж у крыльца напоминал би­ вуак большой спортивной базы туристов. * * ❖ Селифон и Марина наскоро пообедали. Адуев надел свой легкий, удобный для лыжной ходьбы тунгусский костюм и расшитые цветным стеклярусом унты. Марина — белый шерстяной свитер, плот­ но охвативший девически-гибкую ее та­ лию, и белые лее, байковые лыжные шта­ ны, с завязками у щиколотки. На голову она надела вязаную из козьего пуха ша­ почку, 'с желтою кисточкой на макушке. Селифону казалось, что это его наряд­ ный пыжиковый костюм, напомнивший первый день встречи, — широкие штаны Марины, и, особенно, шапочка с кисточ­ кою па макушке, — настроили ее так ре­ бячески восторженно. — Берегись! — крикнула- Марина на­ гнувшемуся над ее лыжами мужу. Селифон поверпулся к ней. Марина швырнула ему в лицо горсть снега. Адуев схватил ее смеющуюся и брыкаю­ щуюся в беремя, поднес к огромной кону­ сообразной куче снега на средине двора и с размаха бросил, как в омут. Марина пронзительно вскрикнула, ши­ роко раскинула руки и мягко плюхнулась навзничь. Взвихрившиеся серебряные пылинки запудрили ей волосы, брови.