Сибирские огни, 1936, № 2

на сквере у гранитной гльгбы будуще­ го памятника Карлу Марксу — всюду были слышны стихи и всюду среди де­ монстрантов шел радостный шопот и рождались неудержимые восклицания: — Маяковский! Владимир Маяков­ ский!... А с грузовика на площадь врывались все новые и новые строчки стихов: Довольно жить законом, данным Адамом и Евой. Голос поэта гремел, поднимался над демонстрантами, и, казалось, несся вдоль улиц < и, раздвигая стены домов, где-то далеко уходил <в высь. Эй, синеблузые! Рейте! За океаны! Или у броненосцев на рейде ступлены острые кили! Пусть, оскалясь короной, вздымает британский лев вой Коммуне не быть покоренной. Левой!... И это слово — левой — вместе с по­ этом повторяли тысячи: Левой! Левой! И опять тишина на площади. Все слу­ шают поэта. * Там, за горами горя, солнечный край непочатый. За голод, за мора море шаг миллионный печатай! Пусть бандой окружат нанятой, стальной изливаются леевой, — России не быть под Антантой. Не было среди демонстрантов ни од­ ного человека, который бы теперь во весь голос не повторял за Маяковским: Левой! Левой! Левой! Морской прибой, грохот снежной ла- взшы были слабее этих возгласов де* сятков тысяч людей. «Левый марш», — содержание этого стихотворения отве­ чало моменту и настроениям всех, кто пришел на площадь в колоннах демон­ странтов. Но особенно важно то, как читал поэт свои стихи. Какая сила, ка­ кая страсть вкладывалась им в каждое слово! Из сознания слушавших его со­ вершенно уходило куда-то прочь обыч­ ное представление о стихах, о поэзии, как о чем-то спокойном, мирном, ком­ натном... Поэт на площади! Вокруг поэта, до самых краев площади, — народ, слуша­ ющий его и вместе с ним читающий стихи!... г Стихи Маяковского звучали как бое­ вой призыв, они были грозны, как ра­ зящее оружие. Они прибавляли силы в каждом и каждый готов был взяться за винтовку, что-б «России не быть под Антантой», что-б итти отвоевывать свой «солнечный край непочатый»... Снова гремит голос поэта: Глаз ли померкнет орлий? В старое-ль станем пятиться? Крепи у мира на горле пролетариата пальцы! Грудью вперед бравой! Флагами небо оклеивай! Кто там шагает правой? • И опять, и опять грохочет площадь: Левой! Левой! Левой! Маяковский кончил читать «Левый марш». По площади Свердлова идут ко­ лонны и в каждой из них в такт свое­ му шагу повторяют: — Левой! левой! левой!.. Грузовик-трибуна осторожно развора­ чивается среди демонстрантов и уво­ зит поэта на площадь Революции. Там перед новыми десятками, сотнями тысяч людей Маяковский снова читает «Левый марш». И здесь также все повторяют пламенные слова поэта, слова борьбы и победы. Этой картины прошлого не забыть. Не забыть Маяковского, поэта, стихи которого. ..... стоят свияцово тяжело, готовые и к смерти и к бессмертной славе... ... Оружия любимейшего род, готовая рвануться в гике, застыла кавалерия острот, поднявши рифм отточенные пики. /Стихи Маяковского не устареют и не /умрут. Страсть, пафос, вдохновение луч­ шего певца социалистической революции продолжают волновать массы советских штателей. Им же — советским чита­ телям — несть числа: они в клубах, j библиотеках наших фабрик и заво­ дов, они в культурных станах и крас­ ных уголках совхозов и колхозов, они в вузах, они в начальных школах... Эти читатели, сыны нашей великой солнеч­ ной страны, о которой непрестанно меч­