Сибирские огни, 1936, № 1
медленно намазывая масло на хлеб и неторопливо отпивая из стака на. Время от времени Обухова вски дывала глаза на Марину. «Она .проклинает меня, наверное, и готова итти пешком». — Ну, как лошади ? — опросила Марфа Дани ловна у хозяина. — Ямщик сказывал, овес доеда ют, собирается запрягать. — Мар фа налила еще стакан. Марина взяла чемодан, корзинку и вышла на двор. На небе еще горели звезды. Слег ка морозило. Под ногами скрипел подсохший за ночь, ноздреватый, источенный теплыми ветрами снег. Через полчаса хозяин и хозяйка вышли следом за Марфой Обухо вой. Кучер взял вожжи в руки. Мари на облегченно вздохнула. «Часа че рез три (Марина знала, что про едут, конечно, дольше, но ей хоте лось, чтобы они проехали не более трех часов) та/м будем»... Ямщик тронул из ворот. Хозяева вышли проводить гостей на улицу. Кони шли шагом. Ямщик тянул длинную песню. Од ной песни ему хватало на целый пе регон. Справа и слева тянулись тай га и горы. Давно уже отпылало ут ро. Ткнул те-плый, влажный полу денный ветер... ★ Рыклин, впервые за свою жизнь, прятался от людей. После памят ного вечера он два дня не выходил на улицу. И Макрида Никаноровна и даже любимица Фенюшка боя лись заглядывать в его комнату. — Ты уже теперь вкруг его на са- М'ых мизинчиках, — ш оп о том на казывала мать дочке. Босой, с нечесанной всклоченной бородой Егор Егорыч лежал, уста вившись в потолок, изредка шеве ля потрескавшимися, почерневши ми губами. Глаза его были сухи и возбужденно-красны. Не раз жен щины улавливали задушенный стон. Беды свалились внезапно и одна тяжелее другой... Позорно вытолкнутый Селифо- ном за дверь с собрания шел он че рез площадь. ... «В спину! Ножом!..»— отдава лись в ушах выкрики Адуева. Перед главами Егора Егорыча вставали суровые лица колхозников. Не сколько раз он останавливался и снова шел -по. безлюдной площади. Барсучью свою шапку, так и не на детую на полову, нес в руке. Н-евы- нутая пачка засаленных трехрубле вок лежала в ней. Егор Егорыч по вернулся к правлению колхоза и, по трясая пачкой денег,, исступленно выкрикнул: — Врете! Не затопчете! Меня вы н-не за-топчете!.. Страх перед раз’яренным Сели фоном, охвативший Рыклина на со брании, пропал. В голове стреми тельно проносились доказательства правоты его, Егора Рыклина. И так они казались ему неопровержимы, что он потов был броситься вспять, ворваться на собрание силой и 'не медленно же схватиться со всеет коммунистами сразу: «Рыклин ли виноват? В одной ли Черновушке кони дохнут? А Свет лый Ключ? А Маралушка? А вся Россия? Газет не читаете! А поче му гибнут? Ответьте, почему?» Но пыл Егора Егорыча схлынул так же быстро, как и вок’тел... В следующую минуту он уне понял, что Селифон Адуев смертельно ранил его. «Как щененка за шиворот... Все, все схватятся за животы, начнут шептаться о нем...» — Егор Егорыч видел смеющиеся лица чернушан. И ему хотелось крикнуть на всю де ревню, на всю страну: «Над кем смеетесь? Над хозяи ном, над настоящим хозяином смеетесь!» По речному взвозу один за дру гим поднимались двое: мужчина и женщина. В теплых -апрельских су мерках фигура идущего впереди ма ленького, щуплого мужика, согну того под тяжестью ноши, показа лась Рыклину необычайно знако мой. Егора Егорыча просекла дрожь. Но он не хотел верить себе, так неожиданно и ужасно было для него появление этого человека.
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2