Сибирские огни, 1936, № 1

вился к лесу. В глубине пихт густе­ ла сизая темь. Зелень хвои каза­ лась черной. Сел у кромки леса иод разлапи­ стой пихтой. — Себя на воровстве поймал ты, Селифон Абакумыч, а не дерьмово­ го 'Старичонку, — без опаски заго­ ворил вслух. — Где ты был до этого? Еще в мельнице припудренный конец шнурка натолкнул Селифона на решение вызвать с пасеки Ста­ нислава Матвеича и заказать ему глухие крышки для мельничных ларей и деревянные чехлы на жер­ нова. Засыпку взгреть на первом же. собрании и наладить строгий учет буса. Вспомнил, что у Автома Пе­ жина на буое от маленькой мельн-и- чонки-мутоеки жирели свиньи. — А околыко в других делах от недогляду колхозного добра в рас­ пыл идет?.. Вспомнилось, как больно отсте­ гал его дедушка Агафон за то, что он, двенадцатилетний мальчонка, забыл снять с оглобель саней но­ вый сыромятный чересседельник, и ремень изгрызла собака. А вот вче­ ра сам он не распек конюхов за разбросанную по двору колхозную сбрую, за нечищенный скотный двор на ферме... — Убрать к дьяволу Кузьму и назначить Матрену. У Кузеньки одна заботушка — об соболином промысле... И то, что он, Селифон Адуев, в первый же день увидел безобразия на мельнице, а Герасим Андреич в течение нескольких лет не замечал их; го, что вот он не спит, а на рас­ свете думает за всех, не только рас­ сеяло мучившие его всю ночь со­ мнения, но и наполнило гордостью. На фоне опалового неба пихта проступала все отчетливей и отчет­ ливей. И вот она, причудливо-бах- ромчатая, с ажурно-резной хвоей, загорелась от острой стрельчатой верхушки до пышно распущенного подола. I Утром Селифон зашел к Петухо­ ву, Герасим Андреич толысо-что проснулся. Под глазами у Петухо­ ва были темные круги, лицо помя- 14 ). Заговорили о косьбе первых по­ лос наслевшего овса. И хотя Сели­ фон хорошо знал, что овсы подо­ шли и что пора начинать косьбу, он все же сказал: — Посоветоваться пришел, как ты думаешь насчет дальних полос, сеяных в первую горсть?.. Поговорили. — Как сто пудов с плеч сняли. То ли любота самому за себя ответ держать, — в конце разговора ска­ зал Петухов и скупо улыбнулся. — А я вот снова опечалить тебя хочу, — засмеялся молодой пред­ седатель. — Принимай бывшую мою бригаду... Петухов насупился, но по .дрог­ нувшим бровям1 его Адуев понял, что Герасим Андреич доволен. Вечером в поле Пестимея Пету- шиха рассказала Селифону: — Мой-то, без малого на рассве­ те от Виринеи Миронихи прямо, молено сказать, на бровях приполз, до того пьяный. Видно, тошно му­ жику стало. Сродушки в рот хмель­ ного не 'брал. ★ В страду колхозники «опали на- ходу». Бригадир первой бригады Герасим Петухов на все жнитво и молотьбу переехал в поле. — Сами посудите, мужики: золо­ тые часы и утром и вечером на ез­ ду теряем. Ну, бабе там хлебы ис­ печь, рубахи постирать, — у нас же вся забота в пшеницах. А они воя какие нонче... — Петухов указал на желтое море, шелковисто струив­ шееся под вечерним ветром. Теп­ лый, тихий шум подсохших хлебов, как переплеск полноводной реки, улавливало ухо. В помощь Герасиму Андреичу к первой бригаде прикрепился Вениа­ мин Татуров. Селифон «спарился» с бригадиром второй бригады Ива­ ном Лебедевым. Ночами и предсе­ датель, и бригадир таинственно ис­ чезали в деревню. Вениамин Тату­ ров не раз видел их то в кузнице, то в столярне, «уда они вызвали «