Сибирские огни, 1935, № 6

85 1ШПШ1Н1ШЮ1Ш1[ 1ВШПЦ1Ш1ШШ1ИМПШМЙШ1П1№МП^ !|<1Я1ШЦШ1Ши1и1ПШ1Ю1Ш1Я1Н1ПШШЯи1Ш1?]1ЯШ ВИДЕННОЕ ются ручейками. Тормоз до отказу! Машина оглушительно фурчит, вся трясется... Но ход умирает, тише, тише и стоп! Мы останавли- ваемся у колонки водокачки. Метр в метр подкатили под самый кран. Как это сделать, чтобы так точно поставить разогнавшуюся тяжесть в 1250 тонн, в 76 тысяч пудов — это знает искусство хорошего машиниста! Ишков глядит на часы. — Экономия 14 минут! Значит, на 14 минут мы прибыли раньше срока. На 14 минут рань- ше освободили дорогу для следующих поездов. — 1 Федя, воды добавить! И кочегар через боковое отверстие лезет в тендер. — Теперь можно и закусить! — говорит Илья Иваныч. Достает из ящика бутылку молока и краюху хлеба. Бет, разго- варивает и все время следит за своим хозяйством. Шесть лет Ишков ездит машинистом и 13 лет работает на желез- ной дороге. Ему 28 лет, он коммунист и ревниво захвачен своим успехом. — 'С душой надо к делу итти! —м>б'яюняет он мне. Он умно и настойчиво сживался с машиной, с поездом, с его ходом. Случались аварии, в роде разрыва состава. Тогда Ишков ста- рался постигнуть явление, выяснить связь различных причин, а потом, победив головой, легко побеждал руками. Уапех окрылял. Рождался азарт соревнования. Пример Кривоноса, лучшего машиниста, не прошел для него незамеченным. — Почему же и мне не ездить так быстро, как он? И начал ездить быстрее Кривоноса. Как всегда в таких случаях, новое многим казалось дерзким. — Будет большой пережог угля! Путь не позволит! Составы длинны! Сыпались возражения. Но Ишкова поддержали двое — машини- сты Сафонов и Девятухин. На практике показали, что можно! А даль- ше помог приказ Кагановича. И теперь больше 30 человек борются за 'скорую езду. — Радостно, понимаете! — рассказывает Ишков. — Включаются люди! Кочегар и помощники молча жуют еду, слушают своего машини- ста. Они чутки к малейшему его знаку, немедленны в исполнении и притом неизбывно веселы. Хорошие ребята! На машине посменно работают три бригады. Одна в поездке — другие на отдыхе. Этот новый порядок избавляет от переутомления и дает возможность хорошо отдохнуть. — Нелепость была бы, — говорит Ишков, — если бы машинист не жил культурной жизнью! На нее нужно свое время. Я люблю, напри- мер, почитать интересную книгу... — А музыку любите? — До безумия! Когда я был на с'езде в Москве, то слышал «Бо- риса Годунова» и «Пиковую даму». Как это прекрасно! Настоящий новый человек этот Илья Иваныч! Синие глаза его блестят при этих разговорах. — Сейчас я производством очень занялся, — смеется он, — а то любимое дело было выступать в драмкружке. — Скоро поедем. Илюша? — спрашивает Немкин. Ишков пожимает плечами. Держит соседняя станция. Семафор запретно простер свою руку над путями — перегон занят. Позавтракали и сразу, без команды все нашли себе работу. На стоянке в будке тяжелый жар и духота. Я выхожу на балкончик, огибающий паровоз. Хлопаю ладонью по его крутым и горячим бо-