Сибирские огни, 1935, № 6

ШЕСКЮСУУЛ L I L I LW I ^^ >1 Словно во сне Юскюсуул слышал крикливое вечернее щебетание птиц, доносившееся из леса, назойливое, над самым ухом, жужжание цикад, горячее стрекотание кузнечиков. Оно то наполняло голову ужасным шумом, то становилось вдруг нежным,^переливчатым, как звуки топшура 1 ... Солнце склонилось за мохнатые верхушки гор. На землю спуска- лось дымчатое покрывало прохлады. С севера наступали сумерки. II По вечерам, когда в том месте неба, где закатывается солнце, воз- > дух принимал оттенок желтого горного мака, Юскюсуул бежал к ре- ке и взбирался на большой 'гладкий камень, что лежал у дороги к устью ШчЬея. Засунув в рот подол своей грязной, изодранной руба- хи, Юскюсуул подолгу и сосредоточенно, как большой, вглядывался с камня вдаль. Из-за темно-зеленой полоски у устья Шибея поздно по вечерам приезжал отец Юскюсуула Кыпчак. Он привозил маленькому сыну свой дневной заработок: кусочки кислого сыра, иногда мясо, чаще всякие об'едки, что оставались после хозяйского обеда. Юскюсуул любил эти об'едки. Среди них попадались иногда очень вкусные ба- раньи хрящики, кости с мозгом. Их можно было долго глодать и об- сасывать. Когда вдали показывалась немного сгорбленная фигура Кыпчака на серой лошади, Юскюсуул стремглав бросался навстречу. Он быстро семенил ножками, радостно махал руками и пронзительно вопил: — Отец, отец едет!.. Костлявый, хмурый конь Серко встречал Юскюсуула недруже- любно. Он не любил, — особенно после целого дня работы, — ког- да у него перед носом прыгают и визжат. Юскюсуул же, расставив ручонки, каждый раз загораживал ему дорогу и очень шумел. И Сер- ко недовольно прижимал уши и нервно хлопал себя по худым бокам длинным грязным хвостом. Зато, несмотря на усталость, во все лицо всегда улыбался Кып- чак. Он встречал Юскюсуула тепло, приветливо. — Здорово, сынок. Здорово, маленький мой! Кыпчак наклонялся с лошади, обхватывал сына рукой и сажал его перед собой на седло. Потом отвязывал от пояса небольшой узе- лок и вытаскивал из него что-нибудь вкусное. Прижимаясь к отцу, Юскюсуул торопливо жевал, а Кыпчак гла- дил его ^заскорузлой рукой по голове и приговаривал: — Кушай, мой маленький. Кушай, сиротка моя! ...Юскюсуул рано лишился матери. Кыпчак овдовел, когда сыну было всего лишь два года. Мать умерла от какого-то огня, что долго сжигал все ее внут- ренности. Юскюсуул плохо помнил мать и знал о ней только по рас- сказам отца. Кыпчак и Юскюсуул жили в маленькой, почерневшей от копоти ' и времени юрте, на берегу мутного Шибея. Всю свою жизнь Кыпчак работал на баев. Батрачество легло тя- желым бременем на его плечи с десяти лет. И чего он только не де- лал у баев! Он и окот у них пас, и сено косил, и пригоны городил, и дрова резал. С утра до поздней ночи работал Кыпчак, но никогда ад было у 1 Ойротский музыкальный инструмент.