Сибирские огни, 1935, № 6

ЖЕНЩИНА И РЕБЕНОК В ПОЭЗИИ 111Ш1НП1ММ1111!11111Ш111|[!11!111111Ш 18 Чтобы та ступень мысли, что у меня была последнею, В этом новом цветке жизни была яркою первою. Быть может, он будет жить в новом свободном времени, Быть может, он будет чувствовать и мыслить иначе... Но, тогда бы и я, отрешившись от старого бремени, Вместе с ним смело наново расти начал». Не менее характерно стихотворение Александра Жарова «Подруги». «Мы наших женщин мало бережем, Все потому, что забываем часто, Что мы одни, без девушек и жен, Не создадим того, что называем счастьем. Мы забываем в круге мирных лет, Что в дни, когда шумели ураганы, Мы не дошли бы до своих побед Без. тех, кто нам залечивали раны. Мы наших женщин мало бережем... И, сыновей качая на коленях, Позабываем то, что кровью жен Обязаны их светлому рожденью. У сыновей дорога широка, Продолжить нас — их первое призванье. Но мы владеем правом на века Ценою материнского страданья. Мы это право тверже укрепим, — Передадим за нами вслед идущим, Что без подруг своих не создадим Того, что называется Грядущим». Разве во всей мировой дореволюционной поэзии звенели когда-нибудь та- кие строки, насквозь пронизанные воистину человеческой любовью, глубоко сознательным отношением к женщине и детям? Нет! И если на одну чашу ве- сов положить всю мировую лирику о женщине и материнстве, а на другую толь- ко несколько советских стихотворений, то по своему внутреннему содержанию они перетянут, — настолько высок их идейный вес. Но ведь поэты — глашатаи определенной общественной среды. Голос на- ших поэтов — это голос авангарда рабочего класса, это голос советской обще- ственности, имеющий громадный и сочувственный резонанс. Это не просто сти- хи, красивая лирика, это, если хотите, документы эпохи, красочные свидетели того перелома, который произошел в сознании трудящихся масс. Переоценивается прежде всего само понятие любви. Любовь постепенно очищается от капиталистической грязи, она становится шире, глубже, светлее. Правда, на ней еще и! сейчас тяготеют кое-где темные пятна нездорового доое- волюционного прошлого; поэт М. Светлов, рассказав о таких Позорных пятнах на своих современниках, с болью восклицает: «Но смрадный осадок на долгие сроки... Но стыд, как пощечина, ляжет на щеки... Простите нам, жены! Прости нам, эпоха, Гусарских традиций проклятую похоть! По более позднему свидетельству поэта Ник. Ушакова, в Советском союзе. «Свеже вымыт воздух голубой И совсем не прежняя любовь». Владимир Кириллов славит в девушке «дремлющую боль зачатья» и буду- щее материнство — «бессмертия немолкнущий фонтан». Илья Сельвинский с радостью констатирует, что любовь выдерживает испы- тание временем, она крепнет от времени, как хорошее вино. Поэт обращается к своей стареющей подруге с такими словами: «Ведь и эти морщинки твои Очень к лицу. Нет, не расплющить нашей любви Даже времени колесу». А в стихах Анны Барковой жена говорит мужу: «Ты ласков и кроток со мной, Союзники мы и друзья... ...Мы вместе стреляли в цель, На врагов вместе пойдем. Отразился мой смех на лице, На строгом лице твоем».