Сибирские огни, 1935, № 6

1 бв • 1 1 И 1 0 1 1 1 Ш А. К О П Т ЕЛ OB С-ев. Иван Иванович сел на крутой склон и потянул sa веревку. Я опасался, что студентка сдернет начальника с ледяного склона в пропасть, и поспешил не помощь. Вдвоем мы быстро выдернули ее. Ступив на твердый лед, она захохо- тала и воскликнула: — Теперь есть что вспомнить] А на противоположном берегу все еще дрожал С-ев. — Меня теперь... Меня... — бормотал он. — Я буду считать до трех... Щеки его стали как бы берестяными. Он полушопотом произносил: — Раз, два... Подождите. Я снова... Раз, два, три... Девушка передернула его на веревке. Потом, на Раздельном гребне, он, хороший командир и приятный товарищ, жаловался мне: — Нервы подвели. Я очень нервный. Ох, и испугался я сегодня! — Где? Чего испугался? Да когда Погорелова провалилась... Девяти лет он остался от родителей. Беспризорником и мелким воришкой прошел от Нижнего Новгорода до Новосибирска. Потом, после жизни в испра- вительно-трудовой колонии, он работал в шахтах Прокопьевска. Страшно было спускаться под землю в первый раз. Но и тогда у него так не( дрожали кояенки, как сегодня. Ребята торопили Погорелову: — Валя-Поплавок, разводи скорее примус. Она обиделась и подошла к начальнику. — Иван Иванович, почему меня прозвали поплавком, а вас нет? Мы в одну трещину провалились. Выжимая воду из брюк, Долгих рассказывал: — Я болтал ногами в трещине, чтобы опереться о что-нибудь — и ничего не мог достать. Только сосульки обломал. На скалах сушилось белье, носки и обмотки. Полуголые люди дрожали на камнях, торопились раскинуть палатку и отыскать среди скал примусы. Утром ка- кие-то растяпы забыли выпустить воздух из двух примусов. Весь бензин ушел. На третьем примусе мы успели натаять только один котелок воды. Пришлось ужинать со снегом. Студентки сделали из сгущенного молока и снега мороже- ное «Белуха». Погорелова снова подошла к начальнику. — Иван Иванович, разрешите нам с Верой со второй группой пойти. Долгих ответил отрицательно. Студентка отвернулась от него и сказала твер- до: »— Все одно мы поднимемся на вершину. Не нынче, так в следующем году.,. Несмотря на дрожь, настроение у всех было приподнятое, веселое. Завтра мы будем в лагеое. А здесь, на Раздельном, останется Янковский. Он подождет вторую колонну. Ему придется двое суток жить без воды. Скучновато будет парню. Без продуктов в горах двое суток прожить нетрудно, а без воды очень тяжело. Но он не унывает. — Ничего! Мне не впервые. Буду снежок глотать. На этот раз мы спали крепко. Даже каменная постель не показалась жест- кой, Грохота обвалов никто не слышал. 9 ию Проснулись мы, когда ласковое солнце заглянуло в палатки. За ночь так хо- рошо отдохнули, что почти всем снова захотелось итти на седло. — Я бы дважды туда поднялся, только бы не спускаться по этим камням, — сказал один из шахтеров. — Да, тут приходите^ не о себе думать, а о товарищах, — как бы кому на голову не свалить... Янковский проводил нас до первого снежного языка. — Здесь подождите, — сказал он. — Я посмотрю, где вам лучше пройти. Инструктор оперся на ледоруб и, стоя, покатился вниз, будто на лыжах. Воз- ле продольных трещин он круто повернул ледоруб, остановился и крикнул нам: — Здесь нельзя. Траверсируйте там. Мы пошли одни. Вскоре фирн стал настолько твердым, что его нельзя было пробить пяткой ботинка. Я покатился вниз, но сразу же повернулся на живот и вонзил клюв ледоруба в снег. Задержался. Пришлось всем одевать «кошки», а на ледяных прожилках рубить новые (ступеньки. За два дня ступеньки, вырублен- ные Гущиным, успели стаять. Вдруг рядом с нами загудел самолет. Он только-что перелетел через плечо Белухи. Мы остановились и начали махать шляпами и фуражками. Над самоле- том взвилась зеленая ракета. Это означало, что летчики заметили нас. Они круто повернули в долину, настолько узкую, что в ней невозможно было развернуться, бросили вымпел с газетами прямо к штабной палатке. Через несколько секунд самолет скрылся за выступами гор.