Сибирские огни, 1935, № 6

153 Ш М Ш М М ^ ^ А. КОПТЕЛОВ летчиков. Ведь они привезут нам свежие газеты, письма, волейбольный мяч и сетку. Только через полтора часа кожаные авиационные шлемы показались над зарослями полярной ивы. Мы все выбежали на маленькую лужайку перед палат- ками. Перед нами остановились всадники в кожаных пальто. — Привет отважным летчикам!—кричали мы. Один из них, высокий и сухотелый, с продолговатым смелым лицом сдернул с головы шлем, над его светлым квадратным лбом колыхнулась русые кольца волос. Мы по портретам, напечатанным в «Советской Сибири», узнали в нем парт- орга летного звена, флаг-штурмана Мухина. Он приподнялся на стременах, бросил несколько приветственных фраз, а потом вскинул руку, и над HA«"*»S« головами, подобно белым голубям, пролетели листовки — письмо Крайкома ВЛКСМ «к ком- сомольцам и всей молодежи, штурмующей Белуху». «Крепких, закаленных высокогорным ветром и холодом, борьбой с опасностя- ми и препятствиями, — читали мы, — беззаветно любящих родину и готовых к новым боям за ее процветание и величие, — ждем вас, товарищи, из похода. Любовью и радостью встретит вас трудящаяся молодежь края». Стаи этих листовок опускались на алтайские села и деревни, над которыми пролетали самолеты. В палатках зашуршали листы свежих газет. В штабной палатке люди сели в кружок. Мухин рассказывал о полете: — Как только поднимешься над Иней, так сразу же видна Белуха. Но лететь прямо к ней мы не можем: потолок самолетов «У-2» только 3700 метров. Мы летим по Катуни , потом повертываем по ущелью Аргута. Плотность воздуха здесь не- равномерная. Все время бросает то вверх, то вниз на полтораста-двести метров. Потом мы пролетаем через каменное и ледяное окно: с одной стороны — Кара- Оюк и Белуха, с другой тоже какие-то высокие вершины, а внизу>— нагроможде- ния ледника Мен-Су. Это один из самых больших ледников на Катунском хребте. Если с вершины Белухи и Кара-Оюка на вершины тех гор лягут облака, будет полное впечатление окна. Потвм мы перелетаем через южное плечо Белухи Сдаст мотор, садиться некуда. Кругом зубы скал. — Здесь обстановка напоминает военную, — продолжал он.—Летать можно, но, в случае порчи мотора, садиться негде. Летнаб Гущин залез в спальный мешок: его трясла малярия, температура была около сорока. Но летнаб часто высовывал голову из мешка и настаивал: — Надо лететь. — Лежи. Куда ты с температурой, — тихо говорил командир летного звена Григоренко, высокий и широкоплечий, всегда спокойный человек с круглым, густо- румяным лицом и улыбающимися светло-голубыми глазами. Но летнаб продолжал уверять: — Ничего. В воздухе будет лучше. Тем временем пошел дождик и летчикам пришлось остаться на ночевку в лагере, Гетье им расхваливал Алтай: — Такой богатой растительности, таких лесов, таких красивых рек нигде не найти. Алтай для туризма — исключительное место. Мне хочется в ближайшие годы осмотреть весь Алтай. — А взглянули бы вы с воздуха, — еще красивее! — говорил Мухин. — Сотни гор и хребтов'* видны. — Да, да. Мы с вершины любовались. Исключительно красивая панорама. Прекоасно виден_ Монгольский Алтай. Перед закатом солнца Белуха снова нахмурилась. Белые склоны вершин вдруг стали малиновыми. На водоразделе между Катунью и Берелью опять загорелось облачко. Вскоре с севера, с Ак-Кемского ледника, выползли серые облака, сна- чала они окутали вепшины, а потом грязной ватой легли на седло. В сумерки тучи спустились до Раздельного гребня и, огибая его, начали переваливаться через острые шпили на Берельский ледник. С запада свинцовая туча легла на вершины гор и закрыла половину долины. Только над самым лагерем мерцало несколько звезд. —- Забуранила Белуха, завтра никуда не сунетесь, — говорил Иван Артемьевич. В восемь часов гудок. Завтра в три часа утра—под' ем. Перед трудным похо- дом люди должны хорошо отдохнуть, выспаться. 6 июля Было совершенно темно, когда возле штабной палатки тревожно завыла ей- реяй. Люди на минуту приподняли головы, прислушиваясь, а потом спокойно за- кутались в спальные мешки: на брезент палаток падали мелкие капли затяжного дождя. Дежурный бежал по улице и кричал: — Вставай! Вставай! Гущин откинул полу палатки.