Сибирские огни, 1935, № 5

ПОВЕСТЬ О РОДНЫХ И ЗНАКОМЫХ ШН1111111!1111!1111! !Н11111111М!11111111М111П — В от на Алтае восходы очень я любил. Ни одного не пропус- кал. Знал, что немного их уже мне осталось. Бывало, сижу на кры- лечке утречком, в самовар уголь подкладываю, дым валит. Солнце еще за горизонтом. .. а я чувствую, как каждая травинка ему навстре- чу тянется и замирает. А тут — солнце встает за горищей. Мне и не в з ойти на нее — ноги болят. .. Четыре года назад Сергей Иванович овдовел, и отец с великой горестью написал Наташе, что расстается с любимым им Алтаем, потому что Катерине Ивановне хочется поближе к родине и она ре- шила жить вместе с братом. Приехав на кавка з ское побережье, Александр Степанович курорт немедленно охаял. Затем поступил на службу в курортное управление и, до тех пор необычайно здоровый человек, стал страдать ногами. Это еще больше восстановило его против «вашего курорта» и положило начало некоторой холодности между ним и Сергеем Ивановичем. Даже всеми признанный его авто- ритет, как известного врача, не тронул Александра Степановича: в докторскую науку никогда он не верил. С детства Наташа слышала отцовские рассуждения насчет того, что отец его и дед прожили без докторов и умерли не так, чтобы преждевременно. По семейному преданию все вообще родные были здоровья старинного, «носили по девяти пудов ж, хотя Наташа и недоумевала, куда носили и зачем. Как ей было известно, ни бурлаков, ни грузчиков в роду ' не было. Но Наташа: с отцом не спорила. Ей нравился чудаковатый ста- рик за то, что он неугомонно всем интересовался. После революции, ко г да дети атали на ноги, он, забрав с собой жену, двинулся из Москвы «осматривать Россию». Служил он и на горных з аводах Урала, и в Тургайской области, и на Алтае. Однако, презирая док- торов, 'он верил в лечебное действие трав. И теперь, как только за- цвел на горах золотой зверобой, он попросил Наташу нарвать ему пучочек. Наташа пошла в горы. Ей- казалось, что выздоравливает и она, наравне с Таней. Так с каждым днем все в ней светлело. Зверо- бой показался Наташе волшебным цветком. Было легкое движение в яркозолотых его несимметричных лепестках, как от кругового вращения. Она смотрела с горы. Оттуда совсем прямые дороги вели на Новую землю и на Дальний Восток, и сердце замирало, как от ощущения полета, когда Наташа думала, что все ей так же прямо открыто в жизни: любимая работа и любимые люди. Скоро терраса украсилась связанными попарно и вывешенными для просушки головками вниз пучками зверобоя. Однажды доктор 'Голоконников увидел золотые эти гирлянды и, к большому веселью Наташи и Тани, сказал: — Я думал, тут живет доктор Сергей Иваныч, а тут, оказывает- ся, знахарь Александр Степаныч. Старик обиделся и утащил свой зверобой на заднее крыльцо. Наташа замечала, что отец здесь не такой, каким она всегда его знала: веселым, шумным человеком, которого все любили; Обычно он любил и умел рассказывать и о з олотых приисках Алтая, и об охо т е , ',и о рыбной ловле на знаменитом Кознаковском озере. Е го слушали с удовольствием и все верили, что Кознаковское озеро дей- ствительно знаменитое, а сам Александр Степанович—милый человек. Но здесь, те гости, что приходили к доктору, слушали самого док тора, и Александр Степанович сидел сычом и оживлялся только тог- да, когда его просили сыграть на скрипке. И к Сергею Ивановичу, радушному хозяину, который был и моложе на пятнадцать лет, и здоровее, и водился все с видными и денежными людьми, потому что и сам зарабатывал много, была у него как бы ревность, которую не могла не заметить Наташа.