Сибирские огни, 1935, № 5

86 I llilllllll Iliillllliilllll Illillllllllll Ilillili М1Г H. ЕМЕЛЬЯНОВА Мать умерла через год, а Наташа уехала на север, где шла граж- данская война. Люди, называвшиеся большевиками, стали близки На- таше и только какое-то спокойствие внутри, какое-то не перекипев- шее чувство доброты ко всем мешало ей сделать последний к ним шаг. ГЛАВА ШЕСТАЯ Наташа проснулась, когда в комнате уже светлело. Она потяну- лась, охватила подушку руками, зарылась в нее поглубже: хотелось досмотреть сон: в нем было что-то очень приятное. Но сон не до- сматривался. Вдруг перед собой она увидела коричневые свои туфельки, от- деланные внутри светлой и гладкой кожей. «Таня!» — подумала она, испугалась и вскочила так быстро, что железная сетка кровати звяк- нула и, пока Наташа шарила на стуле, отыскивая халатик, все еще дрожала. В комнате было ощущение свежести и покоя, как бывало там, дома, когда наступает выходной день и никому не надо рано вста- вать. По краям суровых спущенных занавесок, как сквозь прищурен- ный глаз, входил свет. Он брызгал радужными пучками и видно бы- ло, что за окном солнечный и ясный день. Наташа прислушалась. В головах y . j i ee на приставленном диван- чике спала мачеха Катерина Ивановна. Полулежа на больших' по- душках и приоткрыв рот, она чуть-чуть присвистывала носом. Напра- во, на столике, тикали карманные часы. Напротив, от окна, закры- того наглухо серым байковым одеялом, доносилось ровное и спо- койное дыхание Тани. От этого детского легкого дыхания — такое же легкое и мерное стало наплывать Наташе счастье, захотелось распахнуть окно, глубоко вздохнуть, побежать в сад, потом к морю. Но она| тихо перешла через комнату и наклонилась над Таней. Во влажной вмятине подушки голова девочки, повернутая ли- цом к окну, с гладко расчесанными на две косы волосами, казалась маленькой и совсем не таниной. Очень тоненькая и оттого жалкая ручка девочки лежала поверх одеяла и пальчики на ней вздрагивали. На стуле около кровати стоял чайник, белый, фарфоровый, с цве- точком на боку. В тарелке с водой лежала плотно сложенная тряп- ка)', какую кладут на лоб при большом жаре. Наташа подвела одну руку под бочек девочке, другую под ноги и повернула е е лицом к себе. Но Таня не забормотала бессвязно, как это было последние десять дней, о папе, чайнике, собаке Чарли. Она спала так же крепко, и Наташа с новым для нее ощущением счастья подошла к окну, подсунула голову под занавеску и выгля- нула в сад. Слева в окно смотрел навес балкона. Снизу, из темной и про- хладной гущи сада, к балкону тянулись лапчатые листья фиговых деревьев. По ним еще только скользнул ранний солнечный луч, и Наташе показалось, что деревья тянутся именно за ним. Подальше, перерастая балкон, стояли ярко освещенные кипарисы, и целое полы- мя красных и багряных роз свисало с самой их вершины. Сад зве- нел птичьим гомоном. По-особому звенели блестящие синие жуки, и звон этот, казалось, отмечал тугой полет жука легкой блестящей чертой. Наташа вернулась к своей кровати, достала из стола лист бума- ги, карандаш, взяла на колени толстый медицинский журнал и, не