Сибирские огни, 1935, № 5

54 1111111111М1Ш11Ш11Ш Ф. БЕРЕЗОВСКИЙ ко мне корзину с привязанной к ней подушкой. — А я три вагона открыл... Нигде не нашел вас. .. Хотел уж бежать за Ананьевым... На- те, получайте ваш багаж. Я принял багаж. Николай Владимирович протянул мне два железнодорожных би- лета. — Вот вам и билеты. — А кому же второй? — спросил я, принимая билеты. — Второй Фурсову. — А он здесь? В этом вагоне? — Не знаю. — Тогда как же я вручу ему билет? По-моему, в этой теплушке его нет. — Ну, как-нибудь вручите, — говорил Н. В. — Где-нибудь на остановке встретитесь или контролеру передадите. Ведь Фурсов в этом же поезде. .. Это я хорошо знаю. Я знал, что Фурсов едет под другой фамилией. При каждом упоминании его имени меня обдавало жаром. В вагоне могли ока- заться люди, знающие Фурсова. Они могут донести начальству здесь же на станции или на первой же остановке, что в поезде едет бывший командующий красными войсками и тогда Фурсову конец. Я досадовал на неосторожность Николая Владимировича. Ведь знает же он, что Фурсов уже не Фурсов, знает он, что я не Феоктист Алек- сеевич Березовский, а Евлампий Степанович Иванов. Быстро обежав глазами теплушку, я заметил, что среди солдат находятся трое граж- данских лиц, одного из которых я узнал. Это был один из мелких омских торговцев. В голове мелькнула мысль: «Если я его узнал, значит и он мог узнать меня». Но что будет, то будь — я остаюсь в этой теплушке, бежать все-равно некуда. Чтобы поскорее отде- латься от болтливого провожатого, я протянул ему руку и торопли- во сказал: — Ну, спасибо за все, Николай Владимирович. .. До свидания... Он пожал мне руку и громко, по-приятельски ответил: — Всего хорошего, Феоктист Алексеевич, счастливого пути! От этого восклицания меня точно кипятком обожгло. Я выдернул руку, быстро закрыл дверь и, повернувшись, стал пробираться с багажом к своему месту. Молчавшие солдаты внимательно рассматривали меня. Так же внимательно смотрел в мою сторону и молодой омский торговец. Низкие нары оказались всего в три доски, на которых рядком сидели солдаты. Никакого свободного места тут не оказалось. Мне предложили лезть дальше к стенке, в черную пустоту. Перелезая че- рев спящих; людей, в полной темноте, стал я пробираться дальше. Люди сторонились и шопотом говорили: — Ничаво... ничаво... пролазь. .. устроимся. .. лезь, лезь ! .. Постой, я уберу свою корзину. .. Ногу-то мне не дави, ногу! .. Вот сюда, сюда... Наконец, около стенки, среди сидящих и лежащих людей, я на- щупал квадратный аршин свободной площади пола и стал распола- гаться тут. Сердце мое тревожно билось. Я проклинал забывчивость Николая Владимировича и ждал налета господ офицеров. Прошло томительных полчаса. Наконец, раздался свисток кондуктора, ему ответил паровозный свйсток, и поезд тронулся. Опасность как будто миновала. И лишь только загрохотали колеса вагонов по рельсам, теплуш- ка на'ша мгновенно ожила, закашляла, засморкалась и заговорила простодушными голосами. .. Я сидел молча, прислушивался к человеческому гомону и только