Сибирские огни, 1935, № 4

58 ll!ll№ill!l!lllil'№lllll!ll!lllllillll!!ll№ ФАД. БУБЕННОВ Никита Силантьевич хитренько покосилея на «его и, склонив го- лову на плечо Алексею, зашептал: — Первейший лодырь. Медведь-медведем, все лето пузо прел на солнце. Вот оно — нутро какое! — А у вас как, Алексей? — поинтересовался хозяин. — Плохо, — (мрачно махнул рукою парень. — Инеем убило. Зер- нопоставки в декабре закончили. А молотить еще две клади есть. — Здорово работаете! — насмешливо сказал Николай. — Нет, мы не так. Мы в самом деле зажиточными становимся. Всем вам из- вестно: три года назад погорел я. В одной рубашке остался. А сей- час: изба — есть, корова — в пригоне, свинья — вчера опоросилась, да две овцы кормлю. Хозяйка пригласила за стол. Родня ела жадно, молча, а неуго- монный хозяин неустанно потчевал всех, увлекаясь, с жаром расска- зывал о своей бригаде, .о соревновании, о своих мечтах поехать на курсы директоров МТС, выскакивал из-за стола и показывал все но- вые и новые покупки, от которых у тостей кружилась голова. По про- сторной избе, став на одну педаль, он 1проскакал на другой ноге за велосипедом и (позвякивал звонком. Примерил перед гостями бобри- ковое пальто. Вытащил из ящика швейную машинку и заставил Настасью 'прострочить на лоскуте дорожку. Наконец, включил радио, и репродуктор над головами родни неожиданно рявкнул: ... Слушайте «Турецкий марш». — Из Москвы, — горделиво пояснила Настасья. — Вот, дьявол! «Турецкий марш», а? Из «самой Москвы? — пе- респрашивал Никита Силантьевич. Вино развязало тостам языки. Наперебой они тянулись к хо- зяину: — За твое здоровье, Николай! Запьяневший Иван лез к «братану» целоваться. Николай, с тру- дом освободившись от «его, вышел в сени. Тарас Родионович (момен- тально выскочил за ним. — Знакомый мужик из городу товар переслал, — сказал он, раз- вязно хлопнув его по плечу. — На хлеб не возьмешь? Хозяин промолчал и поспешил возвратиться в избу. Опрокиды- вая стул, Иван поднялся к нему навстречу: — Кого, кого, а меня, братан, выручай! Ни крошки хлеба не да- ли, подлецы! В горнице Настасью топотом уговаривала Фекла: — Не .скупись, грех. Да и то сказать: не для своей пользы ста- раюсь. Ты будешь в стороне, а я продам — и деньги тебе в платочек. Известно, за комиссию не обидишь. Понимай: кооперативную цену с базарной равнять нельзя! Каждый шаг Николая сторожили два конопатых парня — даль- ние родственники. Их оттирали в сторону, они нервничали, захмелев, готовы были затеять драку. Назревал скандал. И тогда, точно мол- ния, осветила все хитренькая фраза тестя: — А скажи, Николай, на какие шиши ты все это накупил? — На хлеб, — ответил тот неохотно. Гости притихли, переглянулись. — На базаре? — Что за вопрос? — возмутился Николай. — Не на базаре, а про- дали мы в организованном порядке хлеб государству. А в кооперации набрали товаров, каких кто хотел. В избе поднялся невообразимый -шум. Гости окружили Николая плотным кольцом. — Родню забыл? — свирепо наступал Иван.