Сибирские огни, 1935, № 4

ЗАШИФРОВАННЫЙ ПЛАН М»Ш! 11111И1Ш1МШ 41 стоты и молчания. Там склоненные головы и благородная тишина труда. Так прохожу я дворец, и каждая комната роняет в меня по ра- достной искре и зажигает гордость за наше время. — Товарищ! — говорит мне незнакомый человек и смеется. — Подумайте, здесь жили только трое! И говорят, что скучно жили. А теперь и вы, и я, и все мы здесь у себя, как в своей избе! Вот правда, от которой сверкают дали! Я не удивляюсь, что вдруг передо мною появляется Ирина. Но глаза ее светятся боевым задором и щеки горят. Никогда я не видел Ирины такой возбужденной! Она сжимает мой локоть и шепчет: — Скройтесь куда нибудь! Хоть на четверть часа! И скорее... Ах, какой молодец ваш доктор! И исчезает так же внезапно, как и появляется. Я ничего не понимаю. Почему? Разве четверть часа спасут меня от ареста? При чем тут доктор? Я знаю только, что круг преследова- ния замкнулся и выхода для меня больше нет. Я поворачиваю в го- стиную, очень светлую и пустынную, с атласными креслами. Тотчас же из дверей появляются люди. Я кидаюсь к боковой двери. В черном распахе ее мне загораживает дорогу Максаков. Лоб его пеоевязан тряпкой. Так ьот в кого угадала моя ледышка! Безмерная ярость взрывает меня. Сжав кулаки, я кидаюсь как волк. Едва не сбивая Максакова с ног, проскакиваю через дверь в ко- ридор. Там меня схватывают. Вот он, конец! Бешенство мое проходит. — Подчиняюсь! — говорю я и слышу, как залпом выкрикивают голоса в гостиной. Меня приглашают обратно. А там, за дверями, растет и усили- вается шум. Я переступаю порог и каменею. Среди раздавшихся кругом людей неподвижно стоит Максаков. И его держат за руки! А доктор, мой великолепный доктор вместе с Ириной что-то доказывают человеку в военной форме. Милиционер распахивает максаковекий пиджак и недоуменно вы- таскивает из его бокового кармана толстую красную тетрадь... — Ах! — вскрикивает Ирина и хватает ее. Я тоже кричу и вижу поднятый вверх сафьяновый переплет и крупную букву «Р», отпеча- танную золотом. Поздно вечером мы сидим в кабинете у доктора. Я уже знаю все. Знаю, как он, не заставши меня, с представителем власти отправился во дворец литераторов. Как помогла им Ирина, в вестибюле столк- нувшаяся с Максаковым. Знаю даже, что Максаков признался в по- хищении тетради у Грингофа. Все это прожито!., сейчас вокруг меня милые, радостные лица. Я дописываю телеграмму Ивану Григорьевичу, на далекий свой прииск: «План расшифрован, концессия сорвалась, государство будет ра- ботать на Буринде...». — Государство! — повторяет Ирина и перелистывает тетрадь, — из-за этОго стоило похлопотать! И подумать только, — потрясает она планом и тетрадью, — что все это — золото... — А вы? — перебивает ее доктор и хохочет, обводя нас всех добрыми сияющими глазами. — Вы — разве не золото?!.