Сибирские огни, 1935, № 4

ЗАШИФРОВАННЫЙ ПЛАН Ш1И!1!М111!1!11111111!111111Н 3t -— Иван Григорьевич! — мысленно кричу я в пространство. — Скажи ребятам, что мы не спим! Дом на Фонтанке лепной и облупленный, в беспризорности опар- шивевший особняк. Вбегаем в ворота. Поднимаемся наверх. В валенках проходим по- стертым, утратившим блеск паркетам. Холод. Люди в пальто и в шубах. Шкапы из красного дерева за- потевшие от мороза и ценные, золотом блещущие книги. Просто вершились тогда дела! Едва назвал я фамилию доктора,, как юноша, сидевший за столом, готовно кивнул головой: пусть мы скажем, что нам угодно. Об'яснялась Ирина. Она долго хлопала по столу ладонью, ужа- саясь непонятливости собеседника. Но своего все же добилась. — Здорово померзнете, товарищи, — предупреждал нас заве- дующий. — И может быть не один день, потому что книг у нас очень много! Нам пришлось направиться в соседний дом. Темные двери квар- тиры первого этажа и были входом в коллектор. Заведующий снял печати и просто вручил мне ключ: — Когда кончите, — заприте и передайте наверх... Возьмите немного дров. У камина лежит бумажная макулатура, ей тоже можно топить!.. Когда он ушел, мы взялись с Ириной за руки и, как ребята, ста- ли плясать и хохотать. Славно устроились! ... Ну, а теперь за дело скорей, скорей! Пройдут минуты и, мо- жет быть, я решу загадку сафьяновой тетради, книжечки в красном,, с золоченою буквой «Р»... Ирина ее не знает... С чего начинать?.. Заведующий показал нам комнаты с неразра- ботанной литературой. Пожалуй, здесь и надо искать. Мы беспомощно стоим перед горами книг. Тома рядами затис- нулись в стойки. Краснеют и блещут потухшими корешками. Лента- ми этажей, от самого потолка, разграфляют стены, осыпаются вниз подошвой из груды листков и обрывков. И новая дверь, обрамленная кипами, — узкий проход среди толщ фолиантов в новую залу. — Как страшно, должно быть, здесь ночью, — говорит Ирина.-— Эти книги похожи на замерзших людей... В двойных рамах скучают окна, посерелые от пыли. И воздух здесь неподвижный. Такой же сосредоточенный и полный, как и эти книги. Он полон запахом старины, тлением бумаги. — Здесь, действительно, не жарко, — говорю я, очнувшись от первых впечатлений. Мы решаем осматривать полку за полкой, вынимая книги толь- ко в красных переплетах. Ирина берет себе правую сторону у окна, я — левую. В сосредоточенном молчании идет работа. Глухо шлепает вы- рывающийся иногда из озябших пальцев том. Ирина ищет упорно... У меня уже давно замерзли ноги. Я тан- цую на табуретке, дую в остуженные руки. А она, закончив полку, роется на полу, разбирает осыпавшуюся груду. — Мы должны отыскать! — говорю я себе, и перехожу в сле- дующую залу. И опять бегут минуты. Внимание мое утомляется, морозная дрожь пробегает по телу. — Затопим камин, — решительно предлагаю я. — Давайте, — соглашается Ирина. — Я сбегаю за дровами, не- множко погреюсь!