Сибирские огни, 1935, № 4

Л Ю Д И Il l l i i l—l l l l l l l l l lMWWM^^ 147 обоз, степенно и важно вышагивали верблюды, высоко подняв маленькие головы. Они были запряжены в большие арбы, наполненные мешками с семенным зерном. В это утро почти половина населения Ново-Царицына ушла на степь, на ве- сенний сев. ... Второй бригаде нужно было засеять 20 га овса и 90 га пшеницы на бо- рисовской дороге, но там —низина. На пашне стояла вода. Поэтому обе бригады выехали на москаленскую дорогу. Станы обоих бригад неподалеку один от другого. Во второй бригаде было слышно, как кричал Головотюк. — От бисов сын. Не может без крику... — рассуждали во второй бригаде. Кричал бригадир, отвечая ему в тон, кричали колхозники. Бригада была бес- покойной и шумливой. Вторая бригада разбивала палатку. — Вот мы уж теряем больше времени, чем Головотюк. Нам палатку ставить, а у них вагон готов, — ворчал Белоусов, ожесточенно скребя свою пыльную бо- родку. Одарченко еще до выезда на степь разбил свою бригаду на группы. Каждой группе был отведен участок одинакового размера. И тогда как-то естественно возникло соревнование между группами. Внутри групп — образовалось по два звена. В звено входило пять мужчин. И опять, также естественно, звеньевые за- ключали договора на соцсоревнование. — Не сдавай, товарищи. Меньше суетни, меньше крика... Работать так, чтоб не переделывать и не краснеть за работу, — говорил Одарченко. Бригада смотрела на Одарченко с некоторым удивлением. — Хиба-ж мы не знаем. Бильш робытымо, бильш получимо...—отвечал Кирилл Сябро. — А у тех лошади попались справнее, чем наши... — Ну, и что? Тем больше нам чести, если мы победим... Вторая бригада приналегла. Работа пошла дружно, без остановок, без ремон- тов. Сказалась предусмотрительность Одарченко. Бригадир принимал от мастер- ской ремонтированные сеялки — придирчиво. — Чого-ж ты липнешь? Сказано — комиссия проверила и приняла! — воз- мущенно кричал поджарый Илья Ничипуренко. — Яко таке дило, чтоб по двад- цать разов приемку дилалы... — Мне работать — я и принимать буду... — спокойно отвечал Одарченко. — Все равно не приму, пока сам не проверю. — Хай тоби бис! — Провиряй, — плюнул Илья и сердито ушел в мастерскую. — Что ж ты боишься? Если хорошо ремонтировал, значит — хорошо. .. Одарченко пересмотрел и гайки, и винтики плугов, шестеренки садилок, по- пробовал колеса. — А ну посмотрим, как они на ходу. .. Бери! — приказал Одарченко звеново- му Рудю. — — Э-эй, Илья. А ну, глянь сюда. Ничипуренко недовольно выглянул в двери мастерской. — Колеса, Илья, для чего делают? Чтоб крутились. А у тебя они, как сани — катом идут. — Где? — А вот, гляди. Все еще сердясь, Илья сам принялся тащить плуг. Но и в руках мастера ог не стал лучше. — Вот поди ж ты! — изумленно сказал Илья и полез засаленной рукой в за- тылок. — А было все хорошо. И комиссия приняла... Илья принялся приводить их в порядок. Он уже не сердился и не возражал. Он ведь тоже получал трудодни и знал, что если остановится в борозде плохо от- ремонтированный плуг, или откажется работать садилка — трудодень будет ве- сить меньше. Сзади сеялки петлей волочилась тяжелая железная цепь. Между цепью и са-