Сибирские огни, 1935, № 4

ходила свою полоску смотреть. Бывало, мать так же вот чуть свет бе- жит, сгорбившись, попроведать меня на пашне Панфилыча. Старуха не заметила меня « подошла шагов на десять. Кричу: — Стой! Кто идет? Пропуск. Вижу, старуха сразу повернула в сторону и зашагала быстрей. По привычке вскидываю винтовку и кричу еще раз: — Стой, стрелять буду! Старуха .бросилась бежать. Не задумываясь, беру ее на мушку. Ста- руха охнула и кувыркнулась в траву. Я оторопел: — Вот наделал делов! Стою и рукой лоб потираю. Стараюсь вспомнить, как все это про- изошло. Убить мирного жителя, да еще старуху — не к лицу красно- му бойцу! Ведь только вчера весь полк обошел приказ, в котором я ставился в 'пример. А сегодня? Этого мне никогда не простят. Даю сигнал, вызываю дежурного, а сам уже думаю, что буду от- вечать Ревтрибуналу: — Убил потому, что фронт, а она не послушалась меня, побежала. Судите, товарищи, по уставу! На сигнал прибежал комроты, дежурный, Федюнинский. — Что случилось? — опрашивает командир и смотрит на меня в упор. — Убил старуху, товарищ командир! Чувствую, как меня слегка встряхивает. — Что-о?! — растянул командир. — Старуху? Да как же это ты? С ума сошел? — Не сошел, — отвечаю. — Она побежала, а мне раздумывать некогда. Приложился и — трах! — А ну, посмотрим, что за старуха? — и командир, словно где- нибудь на бульваре, взял меня под руку. Старуха лежала недалеко. Правой 'рукой она все еще крепко сжи- мала костыль. Командир сразу же обр'атил внимание на эту руку. По- смотрел, выпрямился и 'Сказал: — Хоть в шабуре, в сарафане, и с платком на голове, а рука-то не старушечья. Ну-ка, разденьте ее. Федюнинский сорвал платок. Голова старухи оказалась острижен- ной под польку. Дежурный разорвал сарафан и под ним сразу же об- наружились черные суконные брюки и тонкая суконная гимнастерка, подпоясанная офицерским ремнем с портупеей. На ремне — два на- рабеллюма. — Шпион! — во всю глотку крикнул я и даже подскочил на месте. — Да, чистейшей воды! — подтвердил командир. — Молодец, то- варищ Куфтин. — На фронте и старухи бывают опасны. Обыскали весь костюм убитого и нашли двадцать неразрезанных листов керенок, которые были тогда еще в ходу, около тысячи поль- ских злотых и небольшой пакет с шифрованным^ бумагами. — Видимо, имел связь с нашей внутренней контрреволюцией. Мо- жет быть, в Москву пробирался. Много их таких. Командир дал распоряжение дежурному доставить пакет в полит- отдел и сообщить, при каких обстоятельствах был убит шпион. А солнце уже сдвинуло ночь далеко на запад и, словно прячась от пуль, осторожно выглянуло из-за старого помещичьего сада. В ОВРАГЕ Еще несколько дней боев — и снова между нашими и польскими позициями легла река. На этот раз Неман, у города Гродно. От наших окопов к берегу спускалась неширокая, но пустынная