Сибирские огни, 1935, № 3

58 №Н111НИ1ПМШ1Ш11И^ А. КОПТ Е ЛОВ — Какое же это товарищество? — ие унимался Бакчибаев. — Косили вместе, а теперь мой скот голодом оставлять. Я сам возьму один зарод, коли не дадите. — А мы тебе по рукам ударим, — твердо сказал Аргачи. — Никто тебе не .позволит в товариществе в бая вырасти, — за- метил Борлай. —- Тише, товарищи! — надрывался Байрым. — Кто будет шу- меть, того с 'собрания выведем. Из-за стола вышел Суртаев. Все посмотрели на него. Что-то он теперь будет делать? Не зря приехал. Или направит жизнь или со- всем испортит. Шум начал утихать. Суртаев положил руку на плечо Утишки. — Бакчибаев! Значит, ты против товарищества? А я на тебя на- деялся. — Я против? — взревел тот. — Да я умру за товарищество. Да ты... — Ладно, верю, — перебил 'Суртаев. — Только ты не шуми зря. Байрым предоставил слово старшему брату. Борлай рассказал о своей беседе с Колосовым, о посещении коммуны «Искра», привел пример с пчелами. — Мы ©се будем делать вместе, когда примем устав артели, — продолжал он. — Загородим большой двор, загоним туда всех ко- ров и начнем кормить сеном. Молока будет много: ребятишкам хва- тит и маслозаводу хватит. Чем дольше он говорил, тем ярче расцветала улыбка на его ли- це: он подумал, что говорит сейчас так, как сказал бы сам Филипп Иванович. — Завод нам за молоко даст много денег, чаю, разных товаров. Работа двинется быстрее. Вместо двадцати человек к скоту пойдет один, остальные начнут избушки строить... — Хотел волк вместе с лисицей охотничать, да ничего не вышло: обманула! — крикнул Бабинас. — К чему ты такую глупость сказал? — спросил Байрым, выру- чая растерявшегося оратора. — Ты, значит, против колхоза и против советской власти, которая о колхозах заботится? — Я не против... Но какой же это колхоз, коли он последнюю корову собирается отнять. — А когда-то говорил: « Я от своего слова не бегаю, надейся на меня, как на самого себя», — напомнил Борлай. Рассвирепевший Содонов вскочил, замахал руками: — Ты всех коров себе заберешь, а нам, как лисица, хвостом мах- нешь... и только тебя и видели. Откочуешь за границу. В упор глядя на Бабинаса, Борлай обиженно вскричал: — Я откочую? Большей глупости и дурак не придумает... Я отко- чевался. Хватит. Потряс лохмотьями. Избушку буду строить. А с то- бой мне после таких твоих речей разговаривать противно. — Ты спроси у людей, с тобой после такого обмана желает кто- нибудь разговаривать? Тогда звал в товарищество, а теперь коров вздумал отнимать. Закричали все. Так, враз, вспыхивают крупицы пороха. — Ты Борлая не трогай. — Если бы не он, так попрежнему гнули бы шею перед Сапо- гом. — Пусть он и не думает коров отбирать. — Никто отбирать не будет. Просто спрашивают: кто желает в артель? Тохна подошел к отцу.