Сибирские огни, 1935, № 3

В Е Л И К ОЕ К О Ч Е В ЬЕ ИМ!1!1МН!>!1!1ПМ!11!1П!»1Ш ?5 постоянным занятием в первый же день сеноуборки. К светло-зеле- ным валам под'езжал мальчик на коне, к седлу были прикреплены ар- каны, за арканами волочились во всем своем летнем наряде березки, на которые мужики вилами накладывали сено. Когда на волокушах вырастала большая копна, мужики арканами привязывали ее к комлям березок, мальчик ехал к стогу. Дальше к юту сгребенное сено скла- дывали в копны. Еще дальше — лежали зеленые валки, а в конце луга густая трава кланялась косцам. Люди ли все это сделали?! Еще недавно Борлай слышал от одного русского, что алтайцы способны только к трем «работам»: ездить верхом, курить трубку и пить ара- ку. Он подумал: . «Похоже, что дикий вихрь налетел на луг, сырую траву просто повалил, а из сухой свил копны. Вот как быстро идет работа сегод- ня! А если бы поделили луг на участки, то .простояла бы трава до снега и ни у кого не было бы ни одного стога сена. И я один не смог бы поставить...». Он не успел схватить пласт сена и оно повалилось вниз. — Не роняй, — крикнул Утишка. — Не спи на стогу, — Ты сам не спи. Подавай побыстрее, — 'Сказал Борлай. — От- стаем мы с тобой. Начав вершить стог, он натоптал .сено в середину и вскоре почув- ствовал себя как бы на высокой болотной кочке: повернешься не- осторожно — свалишься. Он попросил палку и, опираясь на нее, про- должал одной рукой принимать клочки сена, чтобы сделать стог острым, неуязвимым для осенних дождей. Когда о.н крикнул: «Довольно ! », Утишка .подал ему с . четырех сторон стога четыре березки. Борлай связал их вершинками, выпря- мился и гаркнул во весь голос: — Один стог сметали! К вечеру еще один сделаем. Он ощущал в себе такую же безграничную радость, как в дет- стве, когда первый раз поднялся на вершину фиолетовой сопки и с высоты ее увидел всю долину. Радость была преждевременной: мало стог сметать — надо С не- го спуститься. Оказалось, что это не так-то просто. На какую бы сторону Борлай ни пытался опустить ногу, верхушка стога гнулась, как тонкая березка под ветром. Опереться было не на что. Борлай лег на спину и покатился, утопая в сене. Огромные пласты упали на землю раньше, чем он. Свалившаяся верхушка придавила его, как большая копна. Айдаш бежал к стогу, кричал: — Надо было его спустить на аркане. Утишка зло .посмотрел на Айдаша и плюнул: — Поздно советуешь... Борлай, отфыркиваясь, выполз из-под сена и обошел вокруг сто- га, недовольно тряся головой. Стог не удался: лохматые пласты сена висели, как среди лета на овце клочки зимней шерсти; всюду .видне- лись бугры и впадины; верхушка походила на разрытый курган. Утишка шел за Борлаем. — Я говорил, что надо зарод метать. Начали бы от лиственницы: никогда бы не упал... Токушев про себя повторял: — Сделаем стог... Обязательно сделаем... Он мысленно спросил: «Не лучше ли подрядить русского мужика? Он нас в два дня все- му научит». И сам себе вслух ответил: — Сами научимся... « А как весной землю пахать, хлеб сеять? Тоже сами научимся?».