Сибирские огни, 1935, № 3

В Е Л И К ОЕ К О Ч Е В ЬЕ 1 !ШШ1!!111Ш!Ш11М!1!111И 21 — Жалеет бабу: сам с дровами возится... — При такой заботе можно каждый год детей рожать. Карамчи, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, выходила из аила за дровами, но Токушев хватал поленья и уносил в жилье, сам раз- жигал костер. За чаем он смотрел на жену и думал: «Скоро в аиле появится люлька. А года через два вокруг очага будет стоять четыре чашки»... Хорошо! .. И он мысленно заключал: «Хоть бы не девченка». После завтрака шел на постройку школы и там оставался до обе- да. Где-нибудь на другом у г лу плотник просил помочь бревно ли под- нять, косяк ли подержать. Борлай первым бросался туда, надеясь увидеть что-нибудь новое. Ему хотелось запомнить каждое движение плотника, чтобы потом самому повторить все, с таким же проворством рубить углы и пилить плахи и с неменьшей ловкостью вынимать пазы, вставлять косяки. Он давно подумывал о постройке своей избушки. Довольно ему дрожать в аиле в такие морозы, когда блекнет небо и раскалываются камни. Он первый построит избу с большой печью, в которой можно будет выпекать кислый клеб. К тому же, в последнюю поездку в аймачный комитет партии, сам секретарь Колосов прежде всего заговорил о строительстве: — Коммунисты ставят себе избы? Нет? Почему? Не умеют, гово- ришь? Надо учиться, сердешный, строить. — Я сделаю избушку, •— пробормотал Борлай. — Этого, сердешный, мало, что ты сделаешь. Ты добейся, чтобы и другие себе избушки поставили. — Попробую. .. — Не попробуй, а добейся. Зиму надо встретить в избах. Без этого нет оседлости. Запомни, сердешный, это. В заключение Колосов сказал, пожимая руку: — Товарищество тогда будет хорошим и жизненным, когда око построит избы, скотные дворы, баню... В тот день Борлай думал о прошлом. Он вдруг обнаружил, что в его представлении красота перекочевок незаметно потускнела. Те- перь кочевье не только не увлекало его, но даже думать о новом ме- сте было неприятно. Хотелось прочнее осесть на земле и жить гак, как дедам и отцам не снилось. Он намеренно смеялся над древними обычаями и уверял себя, что вместо старых привычек приобрел новые, но для того, чтобы новые привычки укоренились, необходимо за- менить аил избой. Однажды Бабинас Содонов, не скрывая своей тревоги за буду- щее, сообщил ему: — Русские плотники говорят, что закон вышел алтайцев обсед- лать... Как же так, вместо коней? Токушев не удержался, захохотал: — Это так называется, когда деревней жить. Содонов отпрянул от него, а потом посмотрел в его глаза, словно проверял, в (своем ли он уме. — Деревней? Алтаец не может деревней жить. — Советская власть говорит, что деревней жить лучше... — Глупости, — горячился Содонов. — В аиле алтаец живет здо- ровый, как лиственница, а в избушке хворать будет. Посмотри, какая сочная и зеленая растет под солнцем трава и какая бледная и тощая— в пустом аиле. — А ты посмотри, у всех сородичей хрустят коленки и локти бо- лят, — в тон ему ответил Борлай. — Отчего это? Зимние морозы с малых лет людей наших глодали.