Сибирские огни, 1935, № 3

В Е Л И К ОЕ К О Ч Е В ЬЕ mimill!illlllIIII!llll!illl!!illlllilllimilllffll!llillB^ 141 — К Чекурашу... — «Самого Сапога спалить... — Спали его там, в горах. Милиция найти не может. Суетливо хватали коней, легко взметывались в седла. — Поехали... А вы тут все колокольчики разбейте и обломки — в землю... Борлай остановил Айдаша: — Ты отвезешь кама в милицию. Анытпас тебе поможет. В аиле ревела жена Шатыя. Вокруг костра стояли люди, гневно стиснув челюсти. Удаляющаяся лавина всадников подняла над широкой долиной снежную пыль. На следующее утро Борлая позвали к телефону: — Да, пять шаманов... — ответил он твердо, с гордостью. — Кто разрешил? Никто. Когда наши узнали, что Шатый толкал Анытпаса на убийство — сразу схватили ружья и поскакали к аилу кама. Ты сам знаешь, что народ наш мягкий, а тут Шатыя хотели разорвать. Едва уговорил. Да, я там сам был. И (председатель 'был. Что? Кого под суд? За что? 'Не остановил? Да он не смог бы остановить. Ты бы посмотрел на народ: бросились на Шатыя, как собаки на зверя. Ну, ну. Вы очень долго к баям да шаманам приглядываетесь. К Са- погу тоже приглядывались, а теперь е го на белках ищете. Вытрях- нуть надо всех баев и камов из алтайских долин. Народ так говорит. Чего? Хватит, ждали. Я секретарю обкома напишу, в Москву напи- шу... Бубны где? Все спалили. Продавать? Кому? Буржуям в музей? Нашел, чем торговать. Люди наши больше смотреть на них не могли, ну и спалили. Ладно, больше не будем: в Каракольской долине оста- лось только два кама... И те от страха сдохнут. Борлай захохотал. — Давно бы так сказал. А то: « под (суд». Теперь у нас свобод- нее стало. Дышется легче. Ладно. До свиданья. Он повесил трубку, подошел к столу брата. — Зря ты ездил камов зорить. Ты — власть. Тебе могут выго- вор записать. — За шаманов выговор? — переспросил. Байрым, вскакивая. — Да их всех перестрелять надо. — Ты не в меру горячий, — заметил старший брат. — Иногда это полезно, а иногда очень вредно. Он вышел из сельсовета. «Я напишу о б этом в редакцию, пусть напечатают, правильно мы сделали или нет. Обо всем напишу», — решил он. С гор спускался в долину тихий ветерок — предвестник снего- пада. Задумчиво шумел лес. Хорошая пора для охоты на курагов. Давно Борлай не был в лесу, не следил зверя. Давно не ел горячей сырой почки лесного красавца. Он взял ружье, встал на лыжи и по- шел на гору, где всегда зимовали кураны. 10. Дней через десять кольцевик привез номер газеты, в котором была помещена заметка Борлая. Правда, из его большого письма сделали девять строчек, одни слова заменили, другие вычеркнули, кое-что добавили, но автор был доволен. — Однако, я все так написал, — убеждал сам себя. — Только начало они изменили. Под его заметкой начиналась большая статья Суртаева о борьбе с шаманизмом. Он писал о камах, не менее знаменитых, чем Шатый,