Сибирские огни, 1935, № 3

132 Л11111!!1111!11 ||111 !1111 ||||||||||1М A - К О П Т Е Л О В Он пошел к барабану. Там еш место уже занял Айдаш. — Ровнее подавай. Тюхтень взмахнул бичем. Барабан снова запел. Миликей с .маслен- кой в руках припал к подшипнику, заботливо стер пыль рукавом. Омазав всю машину, он прыгнул в короб, взял у старика длинное би- чевище и, размахивая бичем над толовой, мягко покрикивал: — Оле-ле-о-о-о! Ле-о-ле!.. И крик его, как песня, плыл по долине. 4 . Осень шла по горам, опаляя листвяжниии. Вечером торы каза- лись охваченными пламенем: языки огня подымались высоко и тухли у вечных снегов. Ельники в низинах и кедрачи наверху стояли зеле- ными островками. На току все еще ссыпали пшеницу в кожаные мешки. — Чтобы кто-нибудь себе не отсыпал... Вместе вое поедем, — шепнул Сенюш, завьючив первого коня. — Весы надо, до зла горя, большие, — отозвался Миликей. — Колхозу без весов .никак нельзя. Воры расплодятая. Человек-то хотя и в колхозе, а рука у него все- еще к себе гнется —• вот так вот, а не от себя. Макрида Ивановна держала кожаный мешок руками и зубами, часто встряхивала, чтобы больше в него вошло пшеницы. Борлай черпал пшеницу широкой лопатой и осторожно ссыпал. Крупные зер- на ударялись о щеку Макриды. Сердце ее (при этом будто кипятком обливалось. Вдруг кожа лопнула по шву. Золотой ручей хлынул на край то- ка. Борлай и М-акрида враз припали к мешку, останавливая поток зер- на. Мужчина пачувств'овал, что по горячим рукам женщины прокати- лась мелкая дрожь. Бросив друг на друга короткие и смущенные взгля- ды, они снова занялись пшеницей. «Он крепкий. Сын будет в него», — подумала Макрида. Кровь ожгла ее щеки. Она услышала голос со,мнения: — Сын... А вдруг узкоглазый... И второй тоже... •«Ничего. Красота не в лице, а в душе ». «Сестра засмеет», — предостерегала сама себя и в то же время думала: «Посмеется, да перестанет. От меня насмешки отскакивают... А свои-то детки, говорят, хоть сопливенькие, да (миленькие». Борлай, глядя на нее, отметил: « У нее душа добрая». Макрида начала зашивать мешок, а Борлай пошел за конем. В этот вечер они, опасаясь, что ложный стыд может победить и первый разговор окончится неприятно для обоих, не обменялись ни одним словом. Но для них уже было ясно, что они думают друг о дру- ге хорошо. Караван лошадей, завьюченных мешками с хлебом, шел к селе- лению. Впереди плыла луна, расстилая по лугу 'серебристое полотно. — Места в амбаре, однако, нехватит, Борлай Васильевич, — крикнул Миликей. — Второй срубим... Завтра начнем. — Вот это по-хозяйственному. Это мне глянется... Над сенями не было дыма. Внутри — темно. На' крик никто не отозвался. Борлай открыл дверь. Луна заглянула в жилище, осветила спину старика. Он лежал на правом боку, по-мальчишески высунул бурый язык, словно дразнил кого-то. — Так и не посмотрел (машину...