Сибирские огни, 1935, № 3

В Е Л И К ОЕ К О Ч Е В ЬЕ 1и!П11111111П1!11!11!1!11111!П11«111111Ш 117 больше хлеба собрать должен, чтобы конфузу нам перед другими государствами не было. Они, поди, тамо-ка посмеиваются: «Хозяева сопливые»... А мы им: «На-ко, выкуси. У нас хлеба — горы превели- кие». Он, хлебец-то, для государства как бы жирок на теле. А раз единоличник сжиматея, колхоз шириться должен, все поля перевер- нуть, чтобы с ероплана штоисти краю-конца не видно было бы. Вот как! Тряхнул головой: — Понасеять бы столько, чтобы самый башковитый человек уро- жай сошшитать не мог, ум бы надорвал... чтобы на самых больших сшетах косточек нехватило. До скольки у нас считают? До мильену? — До мильену считают, — подтвердил Борлай, а сам пожалел, что зря не рассказал Миликею о всем, что передумал в это' утро. — Однако, дальше мильему еще какое-то названье ошету есть? А вот столько бы нам хлеба, чтобы слова такого для сшета не было! Голос его все звонче и звонче. — И соберем, гляди-дак. Не зря мы, ясны горы, в партизанщину кровь лили, буржуям по загривку надавали. Не зря всей жизни пере- верт затеяли. Лучшего добиваемся. Го'сударство должно жирку по- больше накопить. И у нас, мужиков, которы в колхозах, жирок завя- жется тожно. То, что думы их в это утро совпали, пробудило в Борлае как бы родственные чувства к Охлупневу. Он опять пожалел, что этот чело- век, такой близкий, умный, хозяйственный, первый помощник, не со- стоит в великом племени, в которое входят лучшие люди всех земель. Он спросил: — Беспартийная жизнь тебе не надоела? — Что ты сказал? Миликей Никандрович просыпал полгорсти семян. — Ты меня прямо за сердце взял. Вы уйдете на партийное собра- ние, большие вопросы там решаете, а мне обидно. Ведь я в партиза- нах ходил, а теперь как бы в стороне. На себя обидно... — Пиши заявленье в нашу ячейку. — Я ведь к вам не на совсем приехал... — Об этом не думай. Мы тебя примем. Они дошли до межи и повернули обратно, захватив опять два за- гона. — Я твой анкета подпишу. Поручусь, — обнадежил Борлай. С противоположной межи шел к ним навстречу Бабинас Содо- нов, часто наклонялся и мял землю. Поднял зерно. — Нравится? — спросил Борлай по-алтайски. — Ничего. Хорошо, — сдержанно ответил тот, а сам подумал: «Может быть, назад в колхоз позовет». Ответ приготовил: «(Под на- чалом жить не хочется. Теперь я куда хочу — туда и| поеду, никто мне не запретит, а в колхоз приду — ты на каждый день будешь мне работу давать. Ну, ладно, я начну работать до хруста в спине, а дру- гие в это время будут у очага лежать, трубочки покуривать». Вторая мысль, сильная, как горный родник, назойливо пробивалась: — А хлеба они тут соберут! Мешков у них не хватит. Каждый день начнут терпек печь. Потушив^в глазах зависть, он спросил: — Амбар не строите? Хлеб куда девать будете? — А ты что, хочешь нам есть помогать? — опросил Борлай, на- сыпая семян в лукошко. Содонов промолчал, медленно пошел за сеяльщиком. Солнце взлетало огненным глухарем — все выше и выше — и падало в глу- хую чащебу на западе. Дни наливались летней жарой. Цветы на л у гу повесили сонные головы. Содонов шел по полосе. Восковая солома