Сибирские огни, 1935, № 3

В Е Л И К ОЕ К О Ч Е В ЬЕ l!lllillll!!llllli!lllli!lll[lllll!l!!l!IIIIH 111 Миликей крикнул ездовым, чтобы остановили лошадей, подо- шел к передовику и потрещал но крутой шее: — Ну, милые, начнем помаленьку доброму делу плечи свои обу- чать... Взглянул на Тохну. — Вот так, паря, прямо езжай, пока я не окрикну. Вернувшись к плугу, позвал Борлая: — Ну, Васильич, как председатель колхозу, берись, благоеловясь,, веди первую борозду. Толпа настороженно следила за каждым движением Охлупнева. Раздавались голоса о том, что этот рыжий накличет беду, что если бы не он, то, возможно, кам был бы здесь. Когда Миликей тряхнул светло-зеленый плуг за рогали, поставил прямо и сказал председа- телю: — Трогай, Борлаюшка, в добрый час, — в толпе снова ахнули и заголосили. Ездовые дружно орали. Лошади напористо дернули и блестящая сталь глубоко врезалась в землю. Затрещал вековой дерн. На мгновение застыла толпа — роща подрубленных берез, гото- вых вот-вот рухнуть я закрыть собой вскормившую их землю. Миликей ногой поправлял первый пласт. —: Землица-то, матушка... крепка да жирна! Добрецкая! Н е пласт, а сало свиное..'. Только на ребро ложится. Вот эдак надо. Колхозники вперегонку бросились поправлять длинный и ровный пласт. Тюхтень крикнул пронзительным голосом: — Стонет земля... Слушайте, как стонет... Шум поплыл по долине. — Не дадим... Не дадим... — Гоните их из урочища. Кони остановились. Перед ними, загораживая путь, лежал Тюх- тень, скрюченные пальцы вонзил в землю, из горла вырывалась хри- пота: — Дух... рассердится дух... не дам... Рядом с ним бухнулись три старика. Айдаш с Сенюш ©м схвати- ли их за ноги и отшвырнули в сторону. Тохна (взмахнул плетью и поехал, но Тюхтень снова упал на землю, бил ногами. Остановили коней. Борлай подошел к нему и взял за .рукав. —• Тюхтень, вставай, будет дурить. Поговорим по-добру. Старик, ожидавший потоков ругани, остановившимися глазами смотрел на жизнерадостное и ласковое лицо председателя. Борлай поднял его. — Почему не даешь пахать? Мы тебя (считали хорошим колхоз- ником, я про тебя в городе так сказал, а ты... Тюхтень едва шевелил побелевшими ,губами: — Всех злой дух с'ест... Борлай положил руку на его дрожащее плечо. — Это кто тебе, старый, «сказал, Сапог или Шатый? Они, шипя- щие змеи? — Будет вам рассусоливать с ним, — прикрикнул Миликей. — День-то, день-то вон какой хороший, как девка румяна... Робить на- до успевать, а они трещат... — Дух... сердить нельзя, — бормотал старик, задыхаясь. — Да где он, дух твой? Давно сдох. Толпа повернулась к лесу. Борлай вспомнил, что на этом (Скло- не, в листвяжнике, теперь одевшемся зелень™ туманом молодой хвои, стоит священное дерево — кам-агач.