Сибирские огни, 1935, № 3

104 FNIJIifЕili1ШШП1ШШШ1( fП(IfIf!Г11Шf ШИШКПШШНlti1ШПi!I(fi!ШШШ1ШНШ1[Ш1 IГf!lП1ГШЯIЕЛШГШWfОППF!IJfНШ1ШТПШП»Ш!i! Ш?!• ifIГП:!:NШГ А. К О П Т Е Л ОВ «увшее мгновение. Он повернулся на живот и, вскрикивая от боли, по- полз за кусты, за ним тянулась широкая красная лента. Всадники рванули поводья, удила врезались в -мясо. Кони, запро- кинув головы, топтались на месте, вставали на дыбы. Пена на шерша- вых губах стала розовой. Таланкеленг повернулся на спину и заревел, как подстреленный заяц: — Ой, не троньте -меня... Пощадите... Ой, ой... Не поеду в город... Ой, ой... не скажу Борлаю... Спасите... Слова сливались в -один поток -отчаяния. Кони скрежетали, закусывая удила, и, -вырвав .поводья, -махнули вперед, не коснувшись человека коваными копытами. Лед -гладкий, как стекло. Таланкеленг -сгребал под -себя розовый снег и не -мог податься вперед даже на полшага: -мокрые штаны и -по- лы шубы -примерзли ко льду. Уронил -голову на простертые руки. На ресницах стыли слезы. Он видел свой аил, -голопузых детишек у по- тухшего очага. Кони снова мчались на него. Закрывая изуродованное лицо дро- жащими ладонями, он умоляюще тянул: —• Большой Человек... Отец родной... Пожалей меня... Ребятиш- ки -маленькие, умрут... Ой, ой... Кони опять встали на дыбы и перескочили через него. -Все затихло, только ветер -голосил. Таланкеленг опустил голову на -руки. Сладкий сон овладевал им. Вдруг возле лба что-то тонко -взвизгнуло. Колючая ледяная -пыль осыпала -веки. Алтаец поднял голову, .раскрыл рот и завыл по-собачьи, протяжно, с отчаянием. Прожужжал свинцовый шмель и ожег нос. Таланкеленг трясся и, задыхаясь, хрипел: — Ребятишки пропадут... Пожалей... Оставь... Коров даром 'па- сти буду... ноги твои лизать... В груди его кипела кровь. В потухавшем сознании всплыли дерз- кие мысли: «Не отец он сеоку Мунду-с... Мясоруб он... Не упросишь бая... Как Э-pлик, кровь человеческую жрет... Вончвон, небо -от того покра- снело». Он хотел крикнуть это, но зубы его крепко спаялись. • И опять тот же недоуменный вопрос заслонил все: «Почему я не взял винтовку? Почему?». Дрожали руки, перед глазами плясали прязно-малиновые пауки, но Таланкеленг разглядел бы за ними морду Сапога и мушкой упер- ся бы прямо в морщинистый л об и не промахнулся бы. За ближними кустами -Сапог обругал Чаптыгана: — Сопляк... Слю-нтяй... Руки у тебя затряслись... Баба. И -строгим, нравоучительным тоном: — Тут думать некогда. Раз, раз и — кончено. Вырвал у сына винтовку, ствол положил в развилку куста и хо- лодным глазом уставился в голову « а льду. Таланкеленг поворачивался на левый бок, -стараясь оторвать примерзшие штаны. Вдруг горло его наполнилось пламенем. Кровь полилась, словно арака из разорванного тажаура. Он уткнулся носом в красную лужу, правой рукой -судорожно за- гребал мокрый снег, левая была закинута за спину. Ветер подымал разорванный -рукав, как па-рус. -:i : I 5. -Разрывая снежные лопухи, летел взмыленный конь, насторожен- но шевелил мокрыми ушами, всхрапывал, озираясь, будто уходил от