Сибирские огни, 1935, № 2

В обвал ворвалась вода и, заполнив канаву, хлынула вниз, расте­ каясь по Пудовому разрезу. Орлов взбежал на бугор и, вытянув шею, окаменел. Шипящий гул поднялся над долиной и огонь у шурфа потух... За полночь пришел из тайги Мельгунов. Потешил бродяжью душу, проходил не задаром. Мокрый, ис­ стеганный ветром, едва волоча двух застрелянных глухарей, посту­ чал под окошком вдовы Огневой. — Вот он, варнак! — счастливо изумилась вдова и бросилась затапливать баню. Баня была нужнее всего перезябшему человеку. Федька с ходу хватил стакан неразведенного спирта и сидел у порога, около лужи натекшей с него воды. В горницу не пошел. Не захотелось пачкать скобленого пола. Улыбался блаженно, гостеприимной суетне, теплу, разлившемуся от спирта, удачному возвращению ¡и красивой вдове — хозяйке. — Помогите! — в это время донесся снаружи голос. Кто-то бил в переплет окна. — Ой! — испугалась вдова. Федька поморщился и поднялся. Сжав на случай кулак, откинул крючек и пнул дверь. Изба распахнулась в бурную ночь. Из бури вы­ скочил человек и налетел на Федьку. — Тонут! — безумно кричал он. — Люди добрые, помогите! — Охлопков! — поразился Федька и мгновенно, закаленный в случайностях, бросил хозяйке: — Огня! А встряхнувши Охлопкова, приказал: — Толком рассказывай! Через минуту с кругом веревки и зажженным фонарем выскочил за порог... Людей спасли. Алданец, укрытый шубами, лежал на лавке. Проходили часы, а он все еще улыбался. Все еще вспоминал, как промахнулась смерть. Долго, вместе с Василием, прокрутился он в холодном водово­ роте, топившем шурф. Вылезти не могли. Ветхий канат оборвался на резком под’еме. Но им посчастливилось ухватиться за болтавшуюся веревку. Василий спал. А Маринка плакала. Прижалась у печки, фарту­ ком закрыла лицо и подвывала в голос. В землянку с утра заходили выдринцы. Нанесли папирос и раз­ ной снеди. Говорили негромко, как в доме умершего. — Может ли быть, чтобы речка сама прорвалась? Говорили гневно: — Обязаны упредить, когда воду будут пускать! — Слышали? Все от Герасима отступились! — Свои-то при нем, — всхлипывала Варвара Ивановна, — опять на плотину вышли... К вечеру заглянул Мельгунов. Василий, одетый в рабочее платье, искал фуражку. — Ожил? — довольно удивился Федька и захохотал. — Не на шурф ли собрался? — На шурф, — грустно улыбнулся Василий. — Куда же мне больше? — Пойдем, провожу! Было тихо, тепло и ясно. Небо не помнило о безумстве минув­ шей ночи. Мирно горело свечами заката.