Сибирские огни, 1935, № 2

Воротков. Но это ложь! Он сам не понимает, что говорит. Това­ рищ Кожнов, да подтвердите же! Алешка. Сергей Александрыч подтвердить может. Он все знает. Дядюшка мне приказал — Бирюля, Герасим Лукич. Мартемьяныч ( п о к а з ы в а я р а п о р т ) . А это кто подписал? Алешка. Не знаю... Кожнов. Говорить, так все! Струсил, оползень? Он подписал. Мартемьяныч. Правда? Алешка. Дядюшка... заставил. Кожнов. Что там, забрать надо дядюшку-то пока не удрал. Алешка ( з а б е с п о к о и л с я ) . И убежит... Ему что... деньги всегда при нем. Он ведь тысячи в карты выигрывал. А мне сунет цел­ ковый. Бил меня... хуже собаки... Жену... у меня... ( З а к р ы л л и ц о , с жа л с я , п л а ч е т ) . Мартемьяныч ( К о ж н о в у). Ты знал? Кожнов. ( Хо т е л ч т о-т о с к а з а т ь , п о с м о т р е л « а Г л а ш у , о п у с т и л г о л о в у ) . Да чего уж... Берите меня, виноват. В з а л е в о з р а с т а ю щ и й шум. Голоса: — Долой его со стройки! — Судить! — Под суд!... Мартемьяныч. Что ж, товарищи? Судить потом будем. Состяза­ ние закончено. ( Сл а б о з в о н и т ) . Давайте там... танцы... самодея­ тельную часть. ( Р а б о ч и е р а с х о д я т с я . Б е л я е в у в о д и т п л а ч у щ е г о Ал ешк у ) . Гребнева (В о р о т к ову) . За расчетом зайдете завтра. Воротков. Разумеется, больше здесь не останусь. Но вы еще обо мне услышите. Гребнева. Вряд ли что-нибудь хорошее. ( У х о д я т в р а з н ы е с т о р о н ы . На с ц е н е Г л аша , М а р т е м ь я н ы ч , К о ж н о в , Г у- с а р е н о к . Д о н о с я т с я з в у к и о р к е с т р а , и г р а ю щ е г о в с т у п и т е л ь н ы й марш) . Мартемьяныч. Взять тебя недолго. Да не в этом дело. Как ты то уголовщины докатился, вот что интересно? Кожнов (с ж а р о м). Да, ведь, я... не получал я этой премии... На что она мне? Бирюля все делал. Глаша. А ты молчал, ты свои счеты свести надеялся! Кожнов. Что ж, судите! Только... Глаша, Глашенька!.. Ведь я... тебя... хотел... Глаша ( в с кипе в ) . Ну!., не смей! ( К о ж н о в с р а з у о с е л , с ж а л с я , уше л , о п у с т и в г о л о в у ) . Мартемьяныч. А самое главное — как мы с тобой, Глаша, чело­ века проглядели, нутро его? Глаша. Чужой... Понимаешь, Мартемьяныч, — совсем чужой че­ ловек. Мартемьяныч. Внешнее благополучие ¡нас обмануло. А глубже копнуть не сумели. Ну, Ваня, будешь теперь бригадиром. Глаша ( с м о т р и т н а Г у с а р е й к а , с л а б о у л ы б а я с ь ) . Этот не подведет. Он весь тут. Прозрачный. Гусаренок. То-есть почему это — прозрачный? Стеклянный, что ли? Мартемьяныч. Бригадир будет хороший, только ненадолго. Осенью надо его на учебу двинуть. За математикой. Гусаренок. Да ну? Эх, поплясать, что ли, на радостях? Глаша! Глаша. Нет... Какой пляс! Мартемьяныч. Да-а... Вот и с Бирюлей. Старый, уважаемый ма­ стер. Дает сто процентов. Чего еще? Вот-те и... сто процентов!