Сибирские огни, 1935, № 2

ным проездным билетом», что на самом деле его везли ненцы, эвен­ ки, якуты и чукчи, а это не такое уж «достижение». На прямо поставленный вопрос Травин ответил письмом, в кото­ ром подтвердил, что от Яны до Индигирки он ехал на оленях, так как велосипед был испорчен. «В Русском Устье, — писал он, — велосипед отремонтировал плохо, поэтому и решил взять с собой собак, рассчитывая на зимов­ ку в любом месте. Выйдя в море, питался исключительно сырым мя­ сом зверя, нерпы и рыбы, без соли и хлеба. Чай лил только тогда, когда был среди людей. В пути утолял жажду снегом и льдом. Распо­ рядок дня всегда держал один и тот же: еда в 6 часов утра и в 6 ча­ сов вечера, собак же, как обычно, кормил раз в сутки, перед ночным отдыхом. Когда долго не удавалось найти зверя, то и сам, и собаки по нескольку дней были голодны. «Впрочем, имея собак, очень часто ехал в море на велосипеде. Из­ мученные собаки бежали бодрее, догоняя меня по гладкому ледяному полю. Но когда попадались сжатия льдов, с нагроможденными ледя­ ными дамбами, то здесь и мне, и собакам попадало больше, чем мож­ но представить. Карабкаешься на- одно нагромождение, а за ним вто­ рое, и так десятки километров тянутся ледяные горные цепи. Шум и треск льда все время заставляет настораживаться и быть готовым очу­ титься в трещине, нередко замаскированной снегом. В более опасное место вожатый собак никогда не пойдет, а продвигаться необходимо, остановиться -— значит отказаться жить...» 1Не трудно вообразить, как «попадало» Глебу Травину и его соба­ кам, если вспомнить, что гряды торосов в море, между Колымой и мысом Шелагоким, достигают высоты пятиэтажного дома. Ледяные барьеры образуются на грани сжатия ледяных полей, когда одно из них давит на неподвижное <(или 'медленнее движу­ щееся) другое поле. Так как глубина здесь не велика (около 20 мет­ ров), то разломанные и нагроможденные друг на друга края гигант­ ских льдин быстро достигают такой общей толщины, что становятся на мель. На образовавшийся таким образом неподвижный ледяной остров продолжают надвигаться новые льдины. Достигая вершины, края их обламываются, низвергаясь в море, одна сторона гряды ста­ новится сравнительно пологой, а противоположная образует высокий неприступный обрыв. На разломах таких ледяных хребтов ясно видно их слоистое об­ разование, так как зеленые плиты морского льда отделяются друг от друга белыми полосками спрессованного снега. Иногда можно насчи­ тать 20-30 таких слоев, в полметра, метр и больше толщиной. Преодолеть подобные ледяные преграды, даже с собачьей упряж­ кой, почти невозможно, их приходится об’езжать, в поисках более ровного льда, десятки километров. Вместе с’ торосами сравнительно недавнего, слоистого, образова­ ния, в море к востоку от Колымы постоянно встречаются не менее мощные многолетние льды, принесенные холодным течением из цент­ ральных областей Арктики. Льды эти, по большей части, чистого го­ лубоватого цвета, однородные и спрессованные настолько, что в них почти' нет пузырьков воздуха. Твердость и прочность их так превос­ ходят свойства обычного льда, что колымские жители, по словам Фердинанда Врангеля, считали, будто они не плавятся даже в огне и созданы при самом «сотворении мира». Врангелю пришлось разубеждать своих проводников, растопляя в котле куски такого льда, дающего вкусную, совершенно пресную воду. Едва ли не худшими для путешественника являются, впрочем, не эти высокие ледяные нагромождения, а торосистые поля, покрытые