Сибирские огни, 1935, № 2

12 Ш ;1!1и111!1111111!1!1|1|1111Ш!1!1!111!1]1|1Ш1|1||!|!11Ш11 !1Ш11Ш!1!111111' в. ВИХЛЯНЦЕВ, Н. •КУДРЯВЦЕВ Мартемьяныч. Да... Бирюля ( п о ж и м а я п л е ч а м и ) . Можно бы и не поверить, да ведь в пятилетку тоже иные ее верили, а ее взяли да вместо пяти —■ в четыре. Мартемьяныч. Стало быть, можно! Бирюля. Я не сказал. Конечно, когда я кирпичному делу учился, и пяти лет нехватило бы. Так ведь тогда мастера выходили, специа­ листы... Ване Гусаренку в его годы в самых бы еще зеленых учени­ ках сидеть! Мартемьяныч. То раньше. Ты скажи, как теперь? Гусаренок, У меня метод совсем другой! Я покажу. Глаша! Встань вот сюда. А ты, Сергей Александрыч, — так... Петрушка, значится, та­ кая: скажем, перед нами стена. Там — раствор, здесь — клетка с кирпичом... Девки! Даешь материал!.. Так... Тебе, Сергей Алексан­ дрыч, ковш, Глафире — мастерок. Сам я подаю кирпич. А через час меняемся. Начали! ( С х в а т ы в а е т с н о с и л о к к ирпич ) . Глаша. Мастерка нет, Иван. Гусаренок. А ты представляй, что есть. Глаша. Ладно. Я — рукой... Бирюля. Чего там рукой — крой кулаком! Хе-хе-хе! Кожнов. Может ногой? Чорт знает! Поленом? Гусаренок. Почему поленом? Кожнов. Вот брехуны! Гусаренок. Ты испытай сперва. Встань сюда! Кожнов. А ну вас! ( От х о д и т ) . Глаша. Сергей, дай ты ему 'показать, в самом деле! Гусаренок. Герасим Лукич! Может, ты встанешь? Бирюля. Что-о? Раствор подавать? На зто есть чернорабочий труд. Мартемьяныч. Ну-ка, Гусаренок, куда ты такого мастера поста­ вишь? Бирюля. Да никуда. Один — я в полную свою силу работаю. А у него мне придется по самому слабому равняться. Мартемьяныч. Да-а... Со Знаменским бы ты посоветовался, что ли? ( Ух о д и т). Кожнов. Ну, Иван! Хватит! Ты у нас и так чуть ли не меньше всех выкладываешь. ( У к а з ы в а я на Б и р юл ю). Вот тебе мастер, изволь у него учиться. Герасим Лукич, возьми его на буксир. ( Гу с а ­ р е нк у ) . Выдумки свои брось. Уравниловка это и обезличка. ( В х о ­ ди т В о р о т к ов). Воротков. Где обезличка? К о ж н о в , к и в н у в н а Гу с а р е н к а, уше л . Б и р ю л я з а н им. Гусаренок. Товарищ Воротков, хоть вы поддержите. Затирают метод. Хороший метод! Воротков. Не на-хо-жу. Гусаренок ( р а с т е р я л с я ) . Вы же сами говорили — смелый и интересный. Воротков. Это не значит — хороший. Глаша. Когда вы успели кладку изучить, товарищ Воротков? Воротков. Я журналист, Глафира Петровна. Я — везде. Когда то варищ ( у к а з ы в а е т на Гу с а р е н к а) был у техрука, я сидел ря дом. И тут же оказал: типичная функционалка... Гусаренок ( в с пых н у в ) . И ничего вы не сказали! Воротков. Виноват, я негромко сказал. Гусаренок ( п е р е д р а з н и в а я ) . «Не дадите ли портретик в га­ зету?». Вот что вы сказали! И в блок-ноте чего-то чиркали. Воротков ( т в е р д о ) . Я сказал: функ-ци-о-нал-ка. А теперь пол­