Сибирские огни, 1935, № 2

Они сливаются в огромную волну И гребень свой обрушивают в ухо. Да, в этой драке хрипнут города, От злости голос их неузнаваем, И верно потому их первые слова В наш мир врываются грубейшим лаем. 3 И, залетев под чей-то нищий кров, Они орут, как на базарном торге, Стараясь заглушить ребячий рев И болтовню о синих трупах в морге. Но голубой остекляневший глаз Мелькнул на миг в их радиоблокноте, И сразу вдруг умолк веселый джаз, Как будто оступясь на полуноте. Как будто бы антеннам средь игры Вдруг померещилась развязка драмы, — Радиостудии трещат в руках толпы, И спутаны все радиопрограммы. И вот они шипят, как сотни змей, И яростней, чем пушечные жерла, Неверный мрак подвальных этажей Громят их металлические горла. Да, здесь идет жестокая борьба, Как и на нашем беспокойном свете, И тот же призрак бродит по волнам,. Что уж давно шагает на планете. 4 И в тот же час, у тех же самых стен, И на волне все той же неизменно, С угрюмым хором хрипнущих антенн Вступает в бой московская "антенна. Как ветер, пролетая по Стране, Каторую мы так упрямо строим, Она салютует на той же все волне Своим ударникам, своим героям. Она кричит среди густых лесов, В степную даль, над голубой горою. Антеннам старым в дряхлое лицо О том, что счастье достается с бою. И полной грудью дышит и поет,. О злости их ничуть не беспокоясь, И вдруг, ступая на пловучий лед, Прыжком огромным огибает полюс.