Сибирские огни, 1935, № 2

свои люди. Кроме того, в правой руке Кочубенко чувствовал прият­ ную тяжесть портфеля. Агроконференцию открыл заведующий райзо, круглый человек. Лысая голова его отражала огни сцены. Кочубенко слушал вступи­ тельную речь и завидовал заведующему райзо в том, что слова у него вылетали свободно и шариками катились в зал. «Вот бы мне так!» — подумал он. Потом до сознания дошли слова: — Первое слово предоставляется представителю передового кол­ хоза в районе, лучшему бригадиру краснознаменной бригады товари­ щу Кочубенко. Зал зааплодировал и загудел. — Уже! — мелькнула мысль. — Как скоро... Он автоматически сорвался с места и пошел на сцену. В правой руке он держал два образца пшеницы, в левой портфель. — Бачьте — портфель! — вдруг изумленно выкрикнули из зала. Кочубенко взобрался на сцену, бережно положил на стол прези­ диума образцы пшеницы и взошел на трибуну. Зал умолк. Сотни глаз уперлись в бригадира лучшего колхоза. «Сейчас»... — мысленно подбадривал себя Кочубенко. — «¡Снача­ ла приветствие...». Он, торопясь, расстегнул портфель и, не глядя, сунул в него ру­ ку. Но, что это? Рука не нащупала бумажку. Пальцы ткнулись в тоердый заоохший кусок хлеба. А зал притих, томимый ожиданием. Пронеслась стрелой мысль: «Откуда хлеб? Где бумажка?». Кочубенко чувствовал, что ждать больше нельзя. Продолжая су­ дорожно рыться в портфеле, он начал: — Товарищи! Должно быть он попал не в то отделение портфеля! Надо искать в другом... — Товарищи, — тише повторил Кочубенко. Во втором отделении портфеля рука наткнулась на скользкий ку­ сок сала. «Что же это? Пропадаю?» — подумал Кочубенко. — Зачем тут сало?». И онова сказал тихо и жалобно: — Товарищи... Из зала крикнули: — Слышали уж. Говори дальше... — Товарищи, — машинально выговорил Кочубенко. Он расте­ рянно взглянул в зал, поднял раскрытую пасть портфеля. — Порт­ фель... — О-го-го-о!.. Портфель. Видели мы, портфель!.. «Что я говорю? Зачем это?»— подумал он и неожиданно сказал: — То «е мой портфель. Смех рассыпался в зале, послышались всплески аплодисментов. — Какое нам дело? Портфель! Ай-да, Кочубенко!.. О-го-о!.. Ва­ ляй, Кочубенко! Дед Терентий заморгал глазами и стал усиленно прочищать нос. Мария Коновалова мучительно краснела и закрывалась платком. А Кочубенко стоял на сцене, смотрел в бушующее море голов непонимающими глазами. На лбу появилась испарина и даже спина стала влажной. Зал веселился. Громко кричали друг другу озорные слова, зали­ вались смехом. Кто-то зло и резко сказал: — Вот тебе и лучший колхоз!