Сибирские огни, 1934, № 5

крупных сибирских писателей, живущих в Москве и др. краях Советского Союза. Так, за истекший год в «Сибирских Огнях» на­ печатаны рассказы, повести, романы Ис. Гольдберга, Е, Пермитина, Р. Фраермаяа, Н. Чертовой и др. В 1934 г. тираж «Сибирских Огней» под­ нялся -с трех до семи тысяч экземпляров, в первую лодквину года в журнале напеча­ таны «еоколько романов, повестей и расска­ зов сибирских писателей, являющихся в дан­ ное иремя лучшими их произведениями («Жизнь начинается сегодня» И. Гольдберга., "Большей Аргиш» М. Ошарова; «Великое кочевье» А. /Коптелова, «Трубоклады» Н. Куд­ рявцева, «Суровый рост» В. Глебова повести, А. и Л. Панкрушиных, поэма «Братский Ост­ рог» М. Скуратова1 и.т.д. Вышли отдельными книгами: роман «Свет­ лая кревь» А. Коптелова и оборник расска­ зов «Весны», повести и рассказы Н. Кудряв­ цева — «Тяга времени», сборники стихов И. .Мухачева. В. [Вихлянцева, Н. Титова. Роман А. Коптелова «Светлая кровь» на­ писан о строительстве первенца первой пя­ тилетки — Турксиба. В романе ярке пока­ зана классовая борьба в далекой казахстан­ ской степи, -куда приходит коллектив строи­ телей. На месте кочевья организуется казан­ ский колхоз, который переходит к оседло­ сти и участвует в ирригационном строи­ тельстве в долине реки Ак-Су Дорога по­ строена. Изменилась степь, .изменились лю­ ди. Где была пустыня — там сложная сеть- арыков, пс которым струится «светлая кровь» — вода. Там, где были унылые ко­ чевья, выросли колхозные селенья, где р о с ­ ла одна верблюжья колючка', там зреет рис, .шумят заросли кенафа... Роман интересен широким охватом темы ■и подлинным интернационализмом, харак­ терным для большинства лучших произве­ дений советской литературы в Сибири. Та же тема раавитз А. Коптеловым в р о ­ мане «Великое -кочевье» о советской Ойро- тии. А. Коптелов родился на Алтае, он хо­ рошо знает его природу и быт его народов. Великое кочевье» отражает великий пере­ ход недавно отсталых и угнетаемых ой­ ротов к новым высшим формам эконо­ мики и культуры. Победа алтайского кол­ хоза приходит после жестокой борьбы с природой и с классовыми врагами, ис она прочно завоевана, к прошлому воз;врата нет... Интересен роман М. Ошаров а «Большей Аргиш». Это первый роман из жизни эвен­ ков (тунгусов). М. Ошаров более 12 лет жил в тайге и тувдре Турухан с к о р о края и хоро ­ шо знает его туземцев. Роман охватывает дореволюционное прошлое края. Вторая, еще незаконченная часть романа, показывает его героев уже после Октябрьской революции. Это также «великое кочевье» — от средне­ векового быта и самых диких форм экоп- лоатации, к строительству социализма, про­ буждающего гигантские производительные силы Северной Азии. «Светлая кровь», «Великое кочевье» и «Большой Аргиш», как мне приходилось отмечать, имеют немало погрешностей, от­ части об’ясняющихся левацким пренебре­ жением сибирской критики к вопросам язы­ ка и формы, но оба писателя с каждым но­ вым произведением показывают успешное движение вперед и в этой области. Наряду' с качественным ростом известных сибирских писателей, растет и многочислен­ ная литературная молодежь. «Стихи неведо­ мых поэтов,—писал я еще в начале 1927 г.,- — приходят с голубых Алтаев и поляр­ ных тундр. — В Сибири пишется, вероятно, больше стихов, чем в Европе. Громадные стихотворные папки наших газет и в особен­ ности «Сибирских Огней», замечательное обилие и мастерство частушек говорят о по­ чти поголовной стихотворной «грамотности». Вероятно, это — влияние коренных нацио­ нальностей, путешественников и фантазе­ ров, поющих, импровизирующих во вое дни своей жизни. Да и сама природа Сибирш, для выходца из русской скучней равнины где «ни замков, ни морей, ни гор», глубоко- поражает переселенца, обосновавшегося вдоль южных великих кряжей и по течению великих рек. Более мощная, более суровая и красочная Сибирь заставляет говорить о себе, любить и ненавидеть, бороться и тво­ рить. Слесарь села Мало-Бещелак, Бийокого округа, просит редакцию указать: «Какие излагать мотивы, какие рифмы и самые луч­ шие темы... какие недостатки и как нужно разрабатывать вопросы по поэтизму». Ры­ бак и охотник Н. Н. Грудницкий, житель полярной Дудинки с очевидностью доказы­ вает, что поэтическое творчество если и за­ мерзает кое от чего, но только не от моро­ за. «Бывало, прежде чем напишешь слова два-три, чернила « а холоде заледенеют на пере. Потаешь их над жировиком и снова пишешь. И это после дневного физическо- V i ne4. в № 6 «Сиб. Огни». 2См. цит. статью «Поэты и критики».