Сибирские огни, 1934, № 5

— Ой! Тошно! — тревожно вскрикнула Устька и закрыла лицо руками. — Дедушка, &то ты или не ты? — Я. 'Самолично я. Да не бойся, подходя, подходи. Я это. Ну, чего у тебя? — Ох, «е могу я... — пробормотала Усть, ка, испуганно тараща «а деда глаза я вдруг кинулась к нему, зарыдала: — Дедушка, горе-то, горе!.. — Да что? что? — Сонька... Сонька наша пропала... 5. Соньку искали всю ночь. Искал пред­ седатель, искали доярки, скотники, сам Ни- кслка. Николка обходил вою окрестность и пред утренней зарей, выбившись из сил, опу­ стился iy перекрестка дорог—где-то далеко от деревни, в чужих, незнаемых полях—в горь­ кую и пахучую полынь. Холодная, Серова- торозовая свежесть овевала его голову, но Николка не чувствовал ничего. В голове его тупо и туманно звенела только одна, остав­ шаяся от этой черной, непроглядной, напол­ ненной шорохами и ужасами ночи, мысль: «Вот и нет Соньки... вот и нет»... Николка сидел, недвижный, как камень. Предрассветный туман плыл по полям. Лег­ кий ветерок качнул полыми. Капли росы брызнули старику за шиворот. Николка с’ежился, вздрогнул. Какое-то давно забытое чувство вдруг вспыхнуло в нем. Он огля­ нулся. Как вое это было знакомо! Бесконеч­ ная дорога в сонной степи, чувство внезап­ ного пробуждения в холодной мокрой траве И эта усталость, звенящая усталость бро­ дяги, которому надо итти, итти, итти — в бесконечность, в .степь, в никуда... Страшное предчувствие вдруг охватило старика. Он вскочил, прижимая беспалую култышку к сердцу. — Выгонят, — пробормотал он. — Как пить дать, выгонят... На дороге послышался топот. Гнал пред­ седатель на взмыленном жеребце. — Стой! — закричал председатель. — Кто там? — и, узна!в Николку, под’ехал шагом. — Ну что теперь с тобой делать? — В тюрьму меня, — покорно забормо­ тал Николка, ежась от холода. — В катала- гу, «а! высидку... Председатель молча махнул рукой. Никол- ка по-собачьи поспешал рядом с жеребцом и, не глядя на всадника, бормотал торопли, ВО: — Теперича я вот что соображаю, Артем Филиппыч... Теперича я вон куда... имею по­ дозрение... Андромкиных рук дело... Был я сегодня у Андронкиной бабы, яет его дома... Скрылся, неизвестно куда... А вчера, значит, был он у меня на выгоне, и еще с одним, городским... По глупости не сказал тебе этого... Теперича баба говорит: совсем уехал Андронка... Имею подозрение... — Чарт старый! — выругался председа­ тель, выслушав. — Что ж молчал? Он ожег коня плетью. Николка закричал вслед: — Пастой! Артем Филиппыч! А в катала- гу — как же? Самому явиться? Или как? Председатель осадил жеребца и погрозил плетью. — Я те дам каталагу! На место! К стаду! Ну? И от этой радостной упрозы старик смут­ но качнулся. 6 . На выгоне Николку встретила притихшая, скорбная Устыка. За ночь ее глаза сильно покраснели и под ними полукружьями па- да синяя тень. — Выгонять будем, дедушка? Опоздали мы. Заждалась я тебя, — тихо сказала она — Выгоняй, выгоняй, Устя! — угодливо захлопотал дед, — выгоняй, а я на часок к Сереге наведаюсь. — Опять к Сереге, — досадливо отмахну- i лась Устька, — Свое дело анай! — По делу я к Сереге. Да ты что, может и за него сомневаешься? Здоров он, как бык, ничего ему не деется. Они тут пары пла­ стуют. А я по делу. На часок. Гони гурт... И дед сунулся в избушку. Там он тороп­ ливо свернул в узел костюм, рубашку и все прочее, и воровато шмыпнул в кусты, бор­ моча: — Нет это мы еще посмотрим... еще по- : говорим... 7. Тракторист Серега Бобров перепахивал пары. На обочине ему вышла остановка. Остановиться пришлась потому, что на траве сидел дед Николка. Рядом с дедом лежал узел. — Ну? Здорово! — заметил Серега — j Прохлопал Соньку, дурень старый? — Терзай меня, Сереженька, мучь, — за­ суетился старик. — Терзай... — Ладно! — грубо сказал Серега и взял­ ся за руль — Чего тебе? Мне с тсбой дол­ го разговаривать некогда. — Пастой, постой, Сереженька! <— ста­ рик брссил узел на земь и вцепился тракто­ ристу в ру-кав, — Дело самоважнейшее, по­ годи... Ты — жениться не думаешь?