Сибирские огни, 1934, № 5

неумело оскопленного «Капитана Фракаса» Готье и с бессильной злобой думает об опе­ раторах. Это можно расширить: сегодня чи­ татель с увлечением будет поглощать все художественные произведения, написанные, положим, о коллективизации; завтра он бу­ дет производить среди них отбор, и на этот раз большое влияние окажет та степень ма­ стерства, на которую сумел подняться пи­ сатель. Это влияние .может перевесить даже такие бесспорные достоинства, как верность изображения явлений и правильность их по. ишемия (до известной степени, .конечно). Мастерство писателя обнаруживается глав­ ным образом в построении произведения, в развитии действия, в том, что можно на­ звать .композицией, и е словесном оформле­ нии. Есть писатели, которые стремятся про­ сто передать то, что им кажется нужным, мало заботясь о том, как они это передают; другие, наоборот, стараются сделать из сво­ его произведения законченное создание ис­ кусства. Между этими двумя крайностями, .•конечно, целый ряд промежуточных степе­ ней. Кудрявцев стоит ближе к первым, чем ко вторым. Посмотрим, в самом деле. Возьмем последний рассказ сборника — «Семен Алексеич». Сначала идет характе­ ристика Семена Алексеича: прежде он был штукатуром, теперь агитатор. Дальше со­ общается, что Семен Алексеич не любит мастера Чирова — и не без причины. До ре­ волюции Чиров был артельщиком, «а теперь видный бригадир на многих стройках, ква­ лификация, опыт». Когда на митинге по по. воду прорыва заговорили о необходимости увеличить рабочее время. Чиров нашел это незаконным», «против революции». Сначала -де людей нужно одеть и накормить — обыч. ный припев всякого рода «чировых». Даль­ ше в бараке (прескверном, кстати сказать), в каморке Семена Алексеича идет разго­ вор о том, что на стройке штукатурят нела­ дно: вместо так называемой изоляции про­ сто мазнут алебастром. Семен Алексеич, подозревая в этом Чирова, ночью отпра­ вляется обследовать постройку; там он стал­ кивается с прорабом, который пришел с этой же целью. Работ; Чирова оказалась безуко­ ризненной, хотя Сгмен Алексеич и гово­ рил заранее, что он «вместо крепкой изоля­ ции, алебастр кладет, гонит рубль. Для того и родственников к себе в артель набрал» Виновными в этом оказались курсанты ци- товцы, о которых Сеifен Алеюсеич говорил «спокойно, с отеческой гордостью»; в чи­ сле их, видимо, были и два племянника Се­ мена Алексеича. Это не мешает ему счи­ тать виновным именно Чирова: во-первых, «Чиров мастерству своему мелкий собствен, ник»; во-вторых, он обещал присмотреть за цитовцами, но не сделал этого, допустил их делать не то, что надо, а затем даже и про­ раба (прораб обследует* штукатурку по со ­ вету Чирова). Через некоторое время автор снова попадает на постройку. Семен Алексе­ ич об’являет ему, что Чиров «выявился». В газете напечатано: «группа штукатуров и плотников под руководством Чирова, пода­ ла администрации заявление, в котором го­ ворится, что, в случае невыплаты им зарпла­ ты, они в знак протеста прекратят работу». Чиров организовал забастовку—деяние, в советских условиях весьма примечательное Развязка рассказа дает читателю уверен­ ность, что Чиров — хитрый, унарный клас­ совый враг, хищник крупной породы. На глазах у всех он сумел организовать забас­ товку. Развязка что-то должна развязывать, иными словами, читатель чувствует потреб­ ность что-то узнать о предыдущей деятель­ ности Чирова, несомненно, очень обдуман­ ной и лавкой. Но в рассказе о ней .ничего (нет, кроме подозрения Семена Алексеича, что Чиров «мухлюет». Зато в рассказе мы находим другое: молодежная цитовскзя бригада напортила (Чиров подсидел, пред­ полагается). Цитовцы, по выражению про­ раба, «школьники, ошибиться могли». Но это сказано в укор Чирову. На деле же они, конечно, кое-что в своей работе понимают; неправильности работы заметил вовсе не штукатур, и уж, .конечно, ода ©мыслят боль­ ше его. Читатель хотел бы узнать, как они, гордящиеся тем, что работают, «ра-цио-.на-ли- стически, по науке», ухитрились столько на­ портить? Читателю интейЬшЯи важно знать, чем все это кончилось. Щр<лПедь такой ве­ щи, которая, если правильно взять ее, не послужит революции» — такую многообеща­ ющую мысль бросает Семен Алексеич. Это * было бы естественной развязкой рассказа. Но развязка у него другая: получается раз­ рыв, композиционная неувязка, вроде того, как если бы к толстовке пришить сюртуч­ ные фалды. Сегодня на это могут не обра­ тить внимания. Сейчас нам легко очень мно­ гое представить себе по легкому намеку, на основании собственных ’наблюдений, или вспоминая прочитанное в других книгах. Но при сравнительной оценке ряда художествен­ ных произведений такие вещи невольно вспоминаются. Недостаточная слаженность стдельных частей наблюдается и в повести «Трубо­ клады» — наиболее крупной вещи сборника. Отметим здесь отдельные моменты, не пере, давая ее так подробно, как только что ра­ зобранный рассказ. Неувязки в этой пове­ сти, кстати сказать, менее крупны, чем в «Семене Алексеиче». Молодой мастер Гусаренок недоволен .старыми приемами кладки, настаивает на новых способах; по его инициативе построй­ кой предлагает бригадам публично, в клубе, покайать, какой способ кладки лучше. Но о том, какие именно приемы следует выдви­ нуть против старой рутины, сам Гусаренок узнает уже после этого постановления, в тот промежуток времени, который отделял по­ становление от момента передачи вызова. Промежуток этот вряд ли был очень длите­ лен. В самом деле. «Однажды он познако­ мился с методом кладки ЦИТ’а... А гут встретил его техник» и указал на замечате­ льную книжку мастера Велыгина, из кото­ рой можно узнать о приемах получше цито- вских. Через час Гусаренок уже сидит в чи­ тальне за этой книжкой. Тут же он случай­ но знакомится с молодым каменщиком По-