Сибирские огни, 1934, № 5

Дед Николай и Сонька Ал. и Леон. ПАНКРУШИНЫ [. Молодой человек, черный, в темных очках В еликолепная, нежно дымчатой масти корова подняла от травы круторогую свою голову, влажными ноздрями втя­ нула воздух и фыркнула изумленно. Перед ней « а траве лежал человек. Человек был коричнев телом и совершен­ но гсл. Взбоднув головой, корова попятилась. Че. ловек приподнялся и явился стариком. Мед­ нокрасный лик его засиял множеством хи­ трейших морщинок и седая борода затряс­ лась в мелком смехе. Старик хихикал, ути­ рая глаза кулаком: — Не признала... Дуреха, рекордистка, красотиночка... Нежнодымчатая красавица недовольно об о ­ шла смешливого деда и снова уткнулась в траву. Старик проворно вскочил: — Н о , но! Порядка не нарушать — у ме­ ня... Он псмахал перед коровой батожком. Ко­ р о в а повернула обратно. Дед понаблюдал за ней и уселся под березку. — To-тс, красотиночка... Воли тебе нет... Вчера ты в ложке гуляла1, а сегодня другое направление... Чье направление? Мое на­ правление... Как я «ад всем уполномоченный, фамилия моя Соленов Николай... Воркование старика сделалось неразбор­ чивым, перешло в бормотание, стихло. Зной­ ное марево полдня полыхало и таяло в не­ бе, знойное безмолвие мира. iH в знойном безмолвии мира мерно вздыхали коровы, да одиноко и ровно жужжал где-то рядом за­ блудший оранжевокрылый шмель... Полдень в июне! Раскаленно бледнеет небо, не шеве­ лится листва... Старик вытер с лица бусинки пота, достал ножик и принялся левой рукой стругать колодку начатых деревянных гра­ блей. Правая у него оказалась без трех пальцев. Но дед чрезвычайно ловко орудо­ вал ею, придерживая колодку. Он работал с увлечением, изредка оглядывая стадо. Вдруг две коровы отбились и одна за дру­ гой потянулись в кусты соседних околков. Дед встревожился. — Устька-а-а! Устька, чтоб тебя укусило, проклятущая!.. Кусты зашевелились совсем рядом, недо­ вольный голос откликнулся: — Чего орешь, дед... Тут я! Нз кустов, улыбаясь, вышла краснощекая, круглая Устька и, взвизгнув, шара'хнулась обратно. — Опять! Опять телешом! — запричита­ ла она из кустов. Дед ухмыльнулся, оглядев себя. — Ну так что — телешом? Я по науке— тело закаляю... Ты на детской площадке — видела? Устька, не слушая, ныла: — Ой, орамота... ой, стыдобушка..: Де- динька Микола, одень штаны и рубаху... Дед рассердился. — Блуд у тебя в голове! Блуд, потому и не можешь спокойно видеть телешом чело­ века... — Тьфу, каторжан! — Устька к кустах фыркала, отплевывалась — Восемь десят­ ков леТ, а он голышем Ходит... Дединька. одень хоть портки! — Не одену! — возгласил дед и смаху вонзил в землю батожок. — Не одену, вы­ ходи и ответствуй! Где твое место! Позади гурта вести наблюдение! А ты чего тут тас­ каешься? За мной следишь? Устька 'боком вылезла из березняка и, не глядя на деда, виновато созналась: — Купаться ходила, дедушка... С жары сомлела...