Сибирские огни, 1934, № 4

Начальник задал пять или шесть прове­ рочных вопросов и передал его белохалат- никам. Фельдшер поставил Гусева на весы. С нестерпимо холодной площадки весов Гусев шагнул на деревянную площадку ро- стоизмерителя. Фельдшер придавил ему макушку дере­ вянной планкой и, отметив рост, подвел к столу. Один из докторов — тот, что был потол­ ще и постарше, подошел к Гусеву и лег­ ким прикосновеньем пальцев пощупал ему лицо. Пальцы у доктора были холодные. Он выворачивал веки, он открывал рот и заставлял Гусева тянуть: — а-а-а. Потом доктор повернул Гусева и при­ ставил к его спине трубочку. — Дышите! — сказал он. Сердитое 'сопенье передавалось Гусеву через трубку. Гусев дышал, потом переставал дышать, потом опять дйшал. Доктор начал выслушивать грудь. Гусев смотрел на его склоненную лыси­ ну, розовую и благоустроенную. Было немного щекотно и немного смеш­ но. Доктор наставил отверстие трубки про­ тив сердца. Гусев сразу вспотел. Доктор полго не отрывал трубки. Гусев слегка встревожился, но тут же у него мелькнула успокоительная мысль, что раз приняли Худякова, то его, Гусева, при­ мут непременно. — Тифом болел? — спросил доктор, вскидывая широкое и от прилива крови побагровевшее лицо. Гусев ответил, что болел. Доктор спросил про скарлатину. Гусев выдавил подобие улыбки и нере­ шительно пробормотал: — Хорошенько не знаю. Мать говорила, будто болел. Доктор склонил голову на бок и вдруг тоненько крикнул: — Шаг на месте! Бегом марш! Гусев растерялся и не сразу понял, чего от него требуют. Доктор, чтобы показать пример, засеме­ нил толстыми ножками. Тогда Г усрв заскакал козлом. Доктор вынул золотые часы и стал сле­ дить за стрелками. Гусев скакал, глупо и конфузливо улы­ баясь. Перед глазами его прыгали весы, стол и л!ица. — Расскажу ребятам!.. — успокаивал он себя, — со смеху умрут. — Стоп! — крикнул доктор, вскидывая багровую и пухлую руку. Гусев остановился и доктор стремитель­ но припал трубкой к его груди. Он так плотно прижал трубку к ребрам, что Гу­ севу стало больно. Сопенье доктора усилилось. Наконец, он выпрямился -г- Иван Павлыч, — сказал он, обернув­ шись к столу, — пожалуй 1 е-ка сюда. Второй доктор подошел к Гусеву и ткнул его трубкой в ребро. Близко у сво­ их глаз Гусев опять увидал лысину, но только лысина эта была не багровая, э глянцево - желтая. Такой же глянцевой и такой же желтой была докторская зашеи­ на. — Расскажу ребятам^... — уже нереши­ тельно подумал Гусев. Доктор выпрямился и прямо в лицо дру­ гому доктору выстрелил загадочным сло­ вом: — Миакардит. Первый доктор глянул чдруг на ноги Гу­ сева и сердито проворчал: — Ноги мыть надо! Особенно когда иде­ те на комиссию! Гусев посмотрел на свои огромные, гряз­ ные лапы и в тон доктору проворчал: — Мне некогда этим заниматься, — ше­ стой месяц стою на ударной. Он совершенно овладел собой. Что же они, в конце концов, могут ему сделжгь? Как никак ш ударник и при­ том не последнего счета. Доктора сели за стол и три головы склонились друг к другу. Гусев переступал с ноги на ногу и внут­ ренне усмехался над доктором, которого он ловко отбрил словами об ударной ра­ боте. — Миакардит, — бормотали доктора, — глухие тона... Начальник тихонько теребил ухо и по­ качивал седой головой. Неожиданно он выпрямился и глянул на Гусева строгими синими глазами: — Можете итти, — сказал он тихо и от­ четливо, — вы не будете приняты. — Как? — гаркнул Гусев, шагнув впе­ ред. — Вы не будете приняты! — еще отчет­ ливее повторил начальник. Гусев покраснел до самых плеч.